— Да, Икрам, у меня к тебе одна просьба, — обернулся Насреддин к своему спутнику.
— Слушаю тебя, ходжа.
— Я тебя очень прошу, пока никому обо мне ни слова.
— Но как же?..
— Я и так имел неосторожность назваться слуге вашего богача, а это очень опрометчивый поступок с моей стороны. Но иначе он полез бы в драку за вот эту бумагу, — ходжа похлопал себя по халату, под которым хранилась ценная бумага.
— Да, слава о тебе действует лучше всякого щита, — усмехнулся Икрам. — Но скажи, что в этой бумаге такого?
— А! Лучше тебе не знать.
— Ты мне не доверяешь? — лицо дехканина вытянулось от охватившей его досады.
— Нет-нет, что ты! — горячо заверил его Насреддин в обратном. — Разве ты дал мне для этого повод?
— Тогда что же?
— Понимаешь, знание не всегда полезно. Иногда оно может обратиться против тебя. И это как раз тот самый случай. И если тебе дорог покой…
— Эх, ходжа, — покачал головой Икрам, — да где ж его сыскать-то, покой?
— Вот про это я и толкую. Зачем тебе лишняя головная боль? Разве тебе мало своей? Но не переживай, в свое время ты обязательно все узнаешь.
— Правда? — с какой-то прямо детской наивностью спросил Икрам, стягивая с головы тюбетейку и промакивая взопревшую лысину тряпицей, повязанной на шею.
— Правда! — смешливо прищурился ходжа Насреддин. — Но скажи, куда мы так долго идем? Неужели ты живешь так далеко от своего надела?
— Раньше я жил во-он в том доме, — Икрам указал на один из домов с широким двором и забором, покрытым свежей побелкой, — но когда… когда я остался один, мы обменялись с чеканщиком Касымом домами. У него большая семья, а куда мне одному такой большой дом?
— Понимаю. А нет ли у нас на пути базара или чайханы?
— Есть чайхана, а базар — он немного дальше и правее. Ты хочешь что-то купить?
— Немного кислого молока и лепешек.
— Не беспокойся, ходжа, у меня дома есть еда.
— Нет, в гости к другу нельзя ходить с пустыми руками, тем более, когда в моем кармане завалялись несколько монет и представилась возможность их с пользой потратить.
— Но, поверь мне, это лишнее… — воспротивился было Икрам. Ему совершенно не хотелось обременять какими-либо расходами такого человека, как ходжа Насреддин.
— Глупости! — отрезал тот. — Но если ты так настойчив в своем желании угодить гостю, то тебе еще представится возможность угостить и меня. Когда закончатся мои деньги.
— Договорились!
Ходжа кивнул дехканину, вновь взобрался на своего ишака, и тот пошел вперед, не дожидаясь понуканий хозяина.
Улица становилась все шире. В нее влились еще несколько боковых улочек, а за высокими кронами деревьев замаячила небольшая мечеть, к которой вскоре и вышли путники.
Насреддин остановил ишака и, задрав голову, смерил взглядом минарет, затем медленно опустил глаза, разглядывая квадратное здание мечети с шаровидным куполом, покрытым красной плиткой. Затем взор ходжи коснулся высокого, в полтора человеческих роста забора, окружавшего мечеть, и еще длинной очереди бедно одетых людей, державших в руках кто покрытую тряпицей плошку, кто лепешку, кто мешочек с зерном или горшок масла.
Лицо ходжи посуровело, черты его заострились.
— Ты чего? — спросил ходжу Икрам, не понимая причины задержки.
— Скажи мне, Икрам, какой осел — прости мой лопоухий друг! — Насреддин погладил ишака по голове, — выстроил вокруг мечети забор, да еще такой высокий?
— Это наш мулла, — повел плечами дехканин. Было хорошо заметно, что муллы он побаивается.
— Но зачем? Впрочем, я, кажется, знаю ответ на этот вопрос. А что здесь делают эти люди?
— Они принесли подношение господу. Мулла помолится за них, за удачу в делах.
— Судя по несчастному виду этих людей, ваш мулла не особо усерден в общении с богом. Но я сам хочу узнать, в чем тут дело.
Насреддин спешился и быстрой походкой направился вдоль длинной очереди, берущей свое начало в широких деревянных резных воротах.
— Салам алейкум, салам, и вам доброго дня, — раскланивался он по пути с ожидавшими своей очереди людьми. Икрам, немного поколебавшись, припустил следом за ходжой.
— Прошу тебя, — быстро зашептал дехканин, нагнав ходжу и дергая того за рукав халата, — не связывайся с ним. Наш мулла очень хитер, и еще у него могущественные друзья.
— Разве Аллах не может защитить своего слугу, что тому требуется влиятельные друзья? Разве он ведет неправедный образ жизни, что ему есть чего бояться? — отвечал Насреддин, не сбавляя шага.