— Что ж, это ее отвлечет, — проговорила я, нетерпеливо потирая руки. — Пора устроить этому домишке проникновение со взломом.
Пока мы шли к черному ходу, Уолтер все больше и больше нервничала:
— Не очень мне даются все эти взломы и проникновения.
— Уолтер, никто тебя не осудит. По крайней мере сегодня. Но зарядка бы не помешала.
Зато Николетта была на седьмом небе от счастья. Я притормозила и поравнялась с ней.
— Похоже, вам весело.
— Ага, я мало где бываю. — Наклонившись ко мне, она кивнула на Оша. — А он симпатичный.
— Есть такое дело.
Николетта потрясающая, а кто я такая, чтобы мешать истинной любви? Ош может стать моим зятем, если все те события, которые я мельком увидела, разок заглянув в будущее, действительно произойдут. Но до этого еще жить и жить. Ош вполне может завести отношения с кем-то на Земле, чтобы, так сказать, не растерять форму.
— Исключительно чтобы вы не сигали в омут вслепую, — начала я, глянув на Николетту, — он бывший демон-раб из ада и живет за счет человеческих душ. Никогда не целуйте его в губы. Вообще никогда.
Ее глаза превратились в блюдца, а пульс не на шутку зачастил — вот как я заинтриговала Николетту. А еще это было ясно по щенячьему выражению лица и капельке слюны, поблескивавшей в уголке красивых губ.
О да, барышня попалась на крючок.
— Что с системой безопасности? — спросила Пари.
— У меня есть знакомый, у которого тоже есть знакомый. Так уж вышло, что сейчас вся система отказала. Ни камер, ни сигнализации. Берег чист.
— Вот поэтому люди и нанимают круглосуточную охрану, — не преминула вставить Уолтер.
— Стопроцентненько. Пари, твой выход.
Забравшись по ступенькам на разгрузочную платформу, Пари немного повозилась, чуть-чуть поругалась, но все-таки вскрыла замок задней двери. Я бы тоже могла взломать замочек, но Пари тут быстрее. Если бы нашим замочновзламывательным навыкам устроили соревнование, то мы с Пари были бы как «юго» восемьдесят шестого года и «бугатти-шерон» на гоночной трассе.
Короче говоря, вся наша банда очень смахивала на отряд спецназа. Аж мурашки по коже!
Когда все оказались в здании, я выложила детали плана:
— Итак, чтобы спасти жизнь Пари и гарантировать ей свободу (в основном, конечно, речь о жизни), Николетта возьмет у всех кровь для одного особенного художественного проекта. Немного. Приблизительно по галлону-два у каждого.
— Скорее уж по пинте[14], - уточнила Николетта. — А может, и по полпинты, если не хотим, чтобы кто-то отключился прямо в процессе нашего дерзкого побега с места преступления.
Надо же, она сечет в этих жидких единицах измерения!
К этому моменту за спиной у Николетты уже маячил Ангел, чьи сияющие глаза искрились неподдельным интересом. Однако стоило мне выложить план, как Ангел стал потихоньку сдавать назад.
— Привет, Ангел. Ты как раз вовремя. Нам нужно, чтобы кто-то постоял на стреме.
Он кивнул, но продолжал пятиться.
— Только что вспомнил! Мне же бежать надо. Дела.
— В чем дело? — спросила я, видя, как он бледнеет прямо на глазах. До сих поражаюсь, что призраки так умеют.
— Не люблю смотреть на кровь.
Я моргнула:
— Сказал мертвый гангстер с зияющей раной в груди.
Ангел глянул вниз.
— Это совсем другая фигня.
— Серьезно?
Не успела я сказать больше ни слова, как он испарился. Вот гаденыш! Но ведь проблема-то никуда не делась. Кто теперь постоит на стреме?
Я уже развернулась к Ошу, но вдруг заметила, как Николетта щипает себя за переносицу. Наконец она посмотрела на меня, а я показала туда, где только что стоял Ангел:
— Ангел не выносит вида крови.
— Давайте-ка кое-что проясним, — начала Николетта неожиданно раздраженным тоном.
Я нервно расправила плечи. Что и когда я успела натворить?
— Мы вломились в банк крови, чтобы я могла взять у всех кровь для какого-то… художественного проекта?
— Ага.
Уолтер нахмурилась:
— Ты же говорила, мы угоним фургон.
— Не-а. Его легко отследить.
— И это спасет жизнь Пари? — уточнила Николетта.
— А заодно подстегнет ее творческую жилку. Два зайца одним выстрелом.
Словно черпая прямо из стола силы, Николетта уперлась ладонями в столешницу.
— Вы же понимаете, что я могла бы вынести все необходимые инструменты из больницы и взять у всех вас кровь… скажем, прямо в вашем офисе?
У меня отвисла челюсть.
— Правда? И нам бы не пришлось переживать из-за обвинений в уголовном правонарушении и возможности провести остаток жизни за решеткой?
Невесело улыбнувшись, Николетта покачала головой.
Честно говоря, все покачали головой, как будто резко во мне разочаровались. Все, кроме Оша. Он нашел какой-то аппарат, который издавал прикольные звуки, когда Ош нажимал на кнопки.
— Вы же сказали, что не можете стащить кровь из больницы.
— Кровь — не могу, а вот кое-какие инструменты — совсем другое дело. Это тоже незаконно, но выполнимо.
— Могли бы и сказать хоть что-нибудь полчаса назад, — буркнула я себе под нос.
— Тогда вы еще не посвятили меня в свой план.
— Говорила же, — злорадно хмыкнула Уолтер.
Ну все, фиг ей, а не приглашение на офисную рождественскую вечеринку.
— Все это, конечно, хреново. — Я осмотрелась по сторонам. — А как насчет того, чтобы украсть необходимое отсюда и вернуться в салон Пари?
— Идет, — согласилась Николетта, снова становясь бодрой и веселой самой собой.
Несколько секунд спустя она уже была в подсобке, которую Пари тоже взломала, и собирала все необходимое, чтобы высосать нас досуха. Будь она серийной убийцей или вампиршей, вся наша ситуация стала бы для нее шикарнейшей возможностью оторваться на всю катушку.
Покончив с грабежом, я вытащила Оша из кресла, где он успел прикорнуть, и мы все как ни в чем не бывало вышли на улицу.
У главного входа я принялась колотить в стеклянную дверь. И Гаррет, и охранница посмотрели на меня одновременно. Гаррет был явно сбит с толку, а вот у охранницы мое появление вызвало серьезное раздражение.
Ко входу они подошли вдвоем, и охранница открыла дверь. Прежде чем она заговорила, я принялась разыгрывать спектакль.
— Гаррет! Боже мой! — бросившись вперед, я повисла у него на шее. — Что случилось? Кто это сделал?!
— На меня совершили налет.
— А разве в Альбукерке говорят «налет»?
Он уставился на меня сердитым взглядом.
— Ну прости, прости. Я отвезу тебя в больницу.
По лицу было видно, как расстроилась охранница. Правда, уже через пару секунд она свела брови.
— Минуточку! Вы же сказали, вас зовут Рейес. Рейес Фэрроу.
Целую вечность я пялилась на Своупса с отвисшей челюстью, а он целую вечность пытался скрыть противную ухмылку.
— Все верно. Его зовут Рейес Гаррет Фэрроу, а не Рейес Александр Фэрроу, — фыркнула я и беспечно махнула рукой. — Тот второй — совсем другой человек.
Охранница подозрительно сощурилась.
— Нам пора, — затараторила я и принялась подталкивать Своупса на улицу. — Надо срочно отвезти этого парня в больницу. У него многочисленные ножевые ранения.
— Его ранили ножом? — тут же забеспокоилась охранница.
— Пока нет, но, как говорится, еще не вечер.
Гаррет обнял меня одной рукой за плечи, и я повела его к грузовику, где уже сидел Ош. За рулем. Своупс открыл рот, чтобы велеть даэве выметаться, но я перебила:
— Все должно выглядеть правдоподобно, — и повела Гаррета к пассажирскому сиденью.
— Быстро вы, — заметил он. — Все получилось?
— Да. Мы только стащили нужные инструменты, потому что, по всей видимости, так было можно. Николетта возьмет у нас кровь в салоне Пари.
— Неужто великая Чарльз Дэвидсон опустилась до воровства?
— Я бы попросила! — оскорбилась я. — Я и раньше воровала.
— Да-да.
— А еще я оставила на столе сто баксов и записку с извинениями, но не переживай, почерк я подделала.