И опять Своупс уставился на меня с нечитабельным выражением лица.
— А отпечатки свои ты тоже подделала?
Вот блин!
Глава 12
Будь я джедаем, стопроцентно использовала бы Силу неподобающим образом.
— Эта самая дикая из всех твоих идей, — заявила Пари, когда мы вернулись к ней домой, — но мне нравится.
Я хихикнула:
— Так я и думала.
Николетта взяла у всех нас понемногу крови, и Пари смешала ее с краской под цвет стен, добавив туда небольшое количество люминесцентного вещества. Потом при помощи ультрафиолета расписала стену поверх уже имевшихся брызг и пятен крови, от которых не избавиться никакими средствами для уборки. Никогда. Разве что заменить стену целиком.
Добавив несколько штрихов, Пари устроила проверку — выключила ультрафиолет и врубила обычный свет. Свежая краска так хорошо вписалась, что на фоне старой была почти незаметна. Чтобы разобраться, где старая, а где свежая, придется хорошенько постараться.
Однако, когда свет выключали и загорался ультрафиолет, на стенах проявлялся потрясающий узор из смелых мазков и острых углов, среди которых то тут, то там подсвечивались причудливые черепа. И выглядело все это бешено круто.
— Камуфляж, — прошамкала Уолтер, запивая кусок пиццы пивом. — Гениально.
Мы все сидели в кабинете владелицы процветающего тату-салона и глазели на ее работу. Я сидела на полу, а подголовником мне служила нога Оша, который облюбовал кабинетный диван. Справившись с заданием и избавившись от опасных материалов, Николетта присела на подлокотник в другом конце дивана. Ош даже подвинулся, чтобы уступить ей место, но Ник оказалась слишком застенчивой, чтобы рассесться рядом с ним.
Гаррет умыкнул кресло Пари и прямо сейчас занимался уничтожением куска пиццы с двойным пепперони, но Пари вдруг пригвоздила его к месту своим самым эффектным пристальным взглядом:
— Ну как?
Тяжело сглотнув, Своупс кивнул:
— Бесподобно. Тебе надо как-нибудь заскочить ко мне.
— Это точно, — вставила я. — У него дома все очень коричневое.
— Мне нравится коричневый цвет, — вступился за свое логово Гаррет.
— А мне — коричневая еда, — отозвалась я. — Кофе, шоколад, карамель… А ты что скажешь, Уолтер?
— А я вот что скажу, — весело усмехнулась та. — Прекращай называть меня Уолтером, иначе приклеится на всю жизнь. Взамен, так и быть, я разрешу тебе придумать имена моим девочкам.
От неожиданности я даже подскочила. В прямом смысле слова. Отодрала голову от ноги Оша и села ровнее.
— Серьезно?
— Серьезно. Только не лишай меня чувства собственного достоинства.
— Это еще почему? Чувство собственного достоинства сильно переоценивают.
— Таковы мои условия.
Проклятье! Вести переговоры с этой женщиной ужас как сложно.
— Ну, блин, ладно. — Вскочив на ноги, я принялась мерить шагами комнату. — Столько вариантов! — Я остановилась, на несколько долгих секунд уставилась на девочек Куки, то бишь на ее грудь, и стала прикидывать: — Тельма и Луиза[15]? Сонни и Шер[16]? Лорел и Харди[17]? Боже мой… Да у меня сейчас мозг лопнет!
Один из мастеров Пари делал пожилой женщине первую в ее жизни татуировку, и женщине процесс явно давался нелегко. Мучительные крики ужасно мешали сосредоточиться.
— А знаете, — начала Николетта, отпив пива, — если кто-нибудь из нас умрет при подозрительных обстоятельствах, Пари конец. У нее ведь на стенах образцы наших ДНК.
Пари замерла и повернулась ко мне с отвисшей челюстью:
— Она права. А вдруг вас убьют?!
Я опять уселась перед Ошем и прислонилась к дивану, заставив даэву убрать ноги в сторону.
— Если действительно произойдет что-то неприятное, мы очень постараемся помереть где-нибудь подальше отсюда. Правда, ребята?
Все отсалютовали пивом.
— Не дадим Пари попасть под обвинения в наших убийствах, — подытожил Ош.
Удовлетворившись нашей почти торжественной клятвой, Пари вернулась к работе.
— А знаете, я ведь могу так подрабатывать.
— Как? Рисовать кровью на стенах, чтобы скрыть следы преступлений?
— Есть в этом какая-то нездоровая крутость, конечно, но нет. Я о том, чтобы писать светящиеся в ультрафиолете картины. На первый взгляд это будут самые обычные рисунки. Всякое унылое дерьмо. Но включи ультрафиолет, и проявятся мрачные, глубокомысленные и зловещие картины. Правда, сияющие неоновыми оттенками.
— Меньшего я от тебя и не ожидала. Может, Буч Кэссиди и Санденс Кид[18]? — с надеждой в глазах покосилась я на Куки.
Кук задумалась, но в конце концов покачала головой и откусила очередной кусок.
Вот только я сдаваться не собиралась:
— Что ж, подумаю еще.
— Я знаю, что ты делаешь, — заявил Гаррет, который теперь почему-то стоял надо мной.
Я глянула на кресло за столом Пари, а потом снова на Своупса. Неужто он успел разжиться какой-то сверхъестественной способностью, а которой мне не сообщили?
Гаррет сел рядом со мной, а ноги Оша в тот же момент обвились вокруг меня, отчего мои подозрения врубились на всю катушку.
Отложив пиццу, я внимательно посмотрела на мальчиков.
— Видимо, меня ждет дружеский нагоняй?
— Вроде того, — ответил Ош.
Куки села рядом с ним на диван.
— Мы за тебя переживаем, солнце.
— Et tu[19], Уолтер?
— Не вешай на нее всех собак, — процедил Своупс.
Я попыталась встать, но ноги Оша никуда не делись.
— Ты же знаешь, Чарли, я всегда на твоей стороне, — начала Куки, потом посмотрела, где мы обе находимся, и перефразировала: — Ну, почти всегда. Как бы то ни было, все мы здесь ради тебя.
— Тогда к чему это все? — спросила я у своего дознавателя.
Прежде чем ответить, Гаррет поджал губы:
— У нас меньше суток, чтобы со всем разобраться и вернуть Рейеса. Ну или прогнать из этого мира, а может, даже убить. А мы тут на стеночках рисуем и пиццей балуемся.
Я съежилась и опустила голову.
— Понимаю, но… у меня вообще никаких идей. Я понятия не имею, что делать.
— Зуб даю, еще как имеешь, — возразил Ош и подбадривающее стиснул меня.
Я обняла его за ногу.
— Вы не понимаете. Я не знаю, кто он.
— Он — Рейазикин, — уверенно проговорил даэва.
— Вот именно. Мы уже пытались загнать его в ловушку, и без толку.
— Или толк все-таки был? — спросил Ош. — Что мы вынесли из этой ситуации?
— Что я абсолютно неспособна устоять перед этим мужчиной в любой его вариации.
— Нет, — покачал головой Гаррет. — Мы вынесли то, что он абсолютно неспособен устоять перед тобой.
Я нерешительно пожала плечами. Чем эта информация нам поможет?
— А еще, — добавил Ош, — мы выяснили, что ты не желаешь делать то, что необходимо сделать.
— И что это значит?
— Ты бог, Чарльз. — Чтобы успокоить, Гаррет положил ладонь мне на колено. — Ты — Первая Звезда, как в книге.
Я воззрилась на него с нечитабельным выражением лица:
— Это книга для детей.
— А я убежден, что она про тебя.
Ош наклонился вперед и ободряюще меня обнял.
— Я тоже так думаю.
— Какая еще книга? — встряла Куки.
— Потом покажу. А прямо сейчас я не догоняю, каким образом это касается нашей ситуации.
— Ты можешь его одолеть, — заявил Ош. — Если захочешь.
Вырвавшись из его рук и ног, я встала. Темные глаза Николетты широко распахнулись, а Пари поставила свой шедевр на паузу и внимательно прислушивалась.
— Я в курсе, что ела богов. Причем даже в своем нынешнем воплощении на Земле. Да, я слопала бога Эйдолона, но он был злым. Рейес не злой.
— Речь идет не о Рейесе, — уточнил Ош, — а о Рейазикине.
17
Американские киноактеры (Стэн Лорел и Оливер Харди), комики, одна из наиболее популярных комедийных пар в истории кино.
18
«Буч Кэссиди и Санденс Кид» — американский художественный фильм (1969). Реж. Джордж Рой Хилл.