— Вроде никто не видел, как мы сюда заходили? — спросил отец и пошел собирать брошенное оружие.
Телами занялся я, погрузил их на дрона и мы переместили пленников поглубже в подвал. Мы сняли одежду, связали руки и засунули кляп. Голый человек чувствует себя беззащитным, его проще допрашивать. Привели пленников в чувство, и началась игра в доброго и злого полицейского.
Отец сделал зверскую оскаленную морду тупого маньяка.
— Командир! Разреши мне помучить этих тварей, у меня сестру в рабство продали. Я хочу мстить долго за ее муки! — просящим голосом заговорил он. — Они все равно ничего не скажут.
Я спокойным голосом спросил пленников.
— Сознавайтесь. Это вы убили Троцкого ледорубом?
Они дружно завертели головами.
— Не хотите сознаваться, тогда я пойду, прогуляюсь, а ты побеседуй с ними.
Едва я вышел из помещения, послышались звонкие шлепки и глухой голос отца, рассказывающего пленникам в подробностях о его зверских мечтаниях. Отец кричал:
— Почему молчите? Вы не хотите мне все рассказать?
Через несколько минут я вернулся и, сделав жалостливое лицо, попросил:
— Не делай им больно, брат. Посмотри, ты забыл вытащить кляп, поэтому они и молчат. Они уже готовы сознаться.
Никаких сожалений и эмоций от вида крови и жалобных стонов я не испытывал, только холодный расчет. Год назад я бы не выдержал, остановил избиение. Скрытая психокоррекция, внедренная нам при обучении, убила мое сердобольное человеколюбие. Я уже другой человек. Совершенно другой.
Вначале первый, а через пятнадцать минут и второй, пленный, рассказали о рабынях, заказчиках, и кто их "крышует". Брюнет неожиданно вспомнил, что ледоруб спрятал его компаньон, он же и убил Троцкого. Нашу просьбу скинуть на браслеты все записи с нейросетей они тоже выполнили. Отец ткнул каждому электрошокером в разъем нейросети.
— Эти сволочи столько людей обрекли на мучения в рабстве, так что пусть живут дальше идиотами. А мы пойдем и разберемся с "крышей". Тем более что сегодня дележка барыша.
Скрытно переместившись к обозначенному месту, мы сняли охрану станерами. Недолго думая, на зачистку отправили штурмового дрона, захваченного нами ранее в одном из боев, не забыв включить функцию самоуничтожения после выполнения задания. После короткого боя и взрыва штурмового дрона, провели контроль. Две плазменные гранаты, попавшие в окно здания, помогли переместиться грешным душонкам работорговцев в ад.
Через четыре часа с орбиты спустилась следственная бригада СБ. Быстро разнесся слух, что диверсионный отряд уничтожил командира и начальника СБ группы К3244.
Несколько взводов изолировали в большом подвальном помещении. Все, кого вызывали на допрос, не возвращались назад. Отсутствие информации угнетало. Отец достал бутылку спирта, и мы ее распили. В пьяном тумане я начал вспоминать, где спрятал ледоруб Рамон Меркадер. Этот инструмент убийства заполнил все мои мысли. Меня вызвали седьмым.
Вначале следователь просмотрел информацию с нейрокоммуникатора. Ничего не обнаружив интересного для себя, поставил пластиковый стакан с водой на стол и дал таблетку.
— Ты у меня все расскажешь! — неожиданно заорал он после того, как я проглотил пилюлю.
— Я ледоруб не брал, — ответил я с испугом.
Водка и химия не совместимы, меня начало выворачивать изнутри почти сразу. Слезы, рвота и помутнение рассудка помешали поделиться с хорошим человеком секретами.
После очередного рвотного приступа я с огромным трудом выдавил из себя.
— Его убил Раимонд, и ледоруб он забрал.
Следователь выпучил глаза и ударил кулаком по голове.
— Что ты знаешь о диверсионной группе?
Мой разум окончательно зациклился на убийстве Троцкого. Меня даже посетило видение, в котором диверсанты, скрываясь в мексиканской ночи, пытаются проникнуть на дачу к Лейбе Бронштейну, или "редиске", как называл Троцкого Ленин.
— Это Сталин отдал приказ убить Льва Давыдовича! А я тогда не родился еще. Я не участвовал в убийстве! — размазывая слезы, каялся я. — А ледоруб вроде под кроватью спрятали.
Следователь брезгливо посмотрел и еще раз ударил с разбега ногой в грудь.
Увидев, как мое тело отлетело в угол, с раздражением сказал:
— Дикие, что с них взять? На нейрокоммуникаторе ближайшие восемь часов записаны одни пьянки. Два сумасшедших тоже о каком-то ледорубе говорят. Выкиньте его.