Наблюдала эту картину на протяжении нескольких недель, пока сдавала экзамены, молча завидовала их радостному возбуждению. Скоро и я узнаю, чем живут эти юноши и девушки.
До друга добиралась на повозке, так невтерпёж было поделиться новостью. Фаэтоны - зачастую открытые, но попадаются и крытые коляски, на четырёх огромных и тонких колёсах. Передвигаться в таких по городу – одно удовольствие. Фаэтоны водят Стихийники, приговаривая: «Прокачу с ветерком!» И это не просто для красного словца, транспорт движется именно за счёт силы ветра.
Поблагодарив мага ветра и вручив ему свои последние монеты, побежала к дому Тиа.
Он жил в том же самом здании, где располагалась его лаборатория. Родители могли купить своему чаду дом и получше, но мастер заартачился. Для его бизнеса место должно быть торговое, рядом с рынком. И хоть его папочка с мамочкой довольно зажиточные граждане, особо раскошеливаться не стали. Верно предполагая, что чадо поиграется в мастера-бизнесмена и вернётся в родные пенаты, из которых отправится либо в нужный институт, либо служить. Только последнего его мамочка никак не могла допустить. Думаю, не без её участия мальчишку признали непригодным к службе и оставили дома. Так что теперь путь был только один – учиться. Совсем недавно появился и второй: теперь заботливая госпожа Селена спешит женить беднягу, считая, что этим защитит своего сынулю от таких посягательниц на его наследство, как я. Стоило его мамочке раз меня увидеть и всё! В общем, у нас с его родительницей взаимная неприязнь.
Стучаться к мастеру бесполезно, этот любитель поспать не откроет, даже, если я всю округу перебужу своим грохотом в дверь, потому я сразу полезла по обвивавшему дом плющу прямо на второй этаж. Благо карабкаюсь я куда угодно, как кошка. Детство, проведённое в общем дворе с Пустыми, не прошло даром. Я росла как обыкновенный ребёнок, играла в подвижные игры, лазила в соседские сады за яблоками, хотя сама могла вырастить какой угодно плод. Но так, мне казалось, намного интересней было жить.
Когда я стала постарше, мы переехали в квартал, где жили одни маги. Может мы так неудачно попали, но здесь дети не играли во дворе, не бегали наперегонки до изнеможения, не творили ничего, что положено детям. В школу они всегда ходили в аккуратных платьицах и костюмчиках, застёгнутых на все пуговицы. Рядом с ними я была жуткой замарашкой. Нет, выходила я из дома в таком же красивом платье в цветочек с белым воротничком и такими же открахмаленными нарукавниками. Но к вечеру мой наряд превращался в нечто серое, и обязательно с огромной дырой, где-нибудь на самом интересном месте. То я неудачно через забор перелезу, то с фаэтона спрыгну не на ту сторону и зацеплюсь за колесо, то спасаю от собаки соседского кота. Коленки всегда были стёрты в кровь, рожица в пыли, руки в грязи. Потому меня и прозвали сорвиголовой и хулиганкой, хотя на деле я была очень воспитанной девочкой, просто склонной к нормальному детству.
Каждый раз, когда меня мама отмывала в огромной лохани, я со слезами на глазах допытывалась:
- Почему мы уехали из того дома? Почему мы живём теперь здесь? – рыдала иногда до икоты. Даже от пекущей мази, что мама накладывала на мои раны, так не плакала.
- Понимаешь, дорогая, - мама становилась испуганной, и всё время озиралась на дверь, за которой находился отец. – Ты - маг природы, тебе опасно оставаться там.
- Нет! – ревела я пуще прежнего. – Там мои друзья!
Повзрослев, я поняла причину нашего бегства из того района. Мой отец не просто обладал ментальной магией, он работал дознавателем в Тайной Канцелярии. Его боялись и сторонились, но были и те, кто хотел избавиться. Потому нашей семье всё время приходилось переезжать с места на место.
А в богатых районах для магов мы могли жить спокойно, не опасаясь за свою жизнь.
- Тиа! – позвала я, постучав в окошко к другу.
Столько мыслей успело пронестись в голове, пока добиралась к нему.
Подождала немного, ответа, как обычно, не последовало. Пройдя по небольшому уступу, перебралась через железное ограждение к другому окну. Здесь всегда было открыто. На сей раз мастер тоже не запер.
С грохотом вломившись к нему в комнату, и увидев взлохмаченную от сна физиономию Тиа, выдала: