— Прикрытие уходим.
Ответа не последовало, также не было слышно характерного шипения. Сломана. Сняв шлем, я с досадой отшвырнул его в сторону, теперь он только мешает. Пуля, однозначно выпущенная из снайперской винтовки, попала чуть выше глаза, но не пробила его, оставив глубокую вмятину и разбив бровь, на месте которой образовалась внушительная гематома. Организм под воздействием химии вновь стал вырабатывать повышенный адреналин, наполняя им кровеносные сосуды, не теряя больше времени, я побежал вниз. Моих людей не слышно, зато отчетливо доносятся команды вражеских командиров. Выпрыгнув из окна, понадеявшись на удачу, я стремглав побежал к занятому нами дому, из окон которого отчаянно отстреливались последние выжившие. Рядом со мной поднялись фонтанчики от пуль, скрипнув зубами, сквозь боль я ускорил темп, пока на всех парах буквально не нырнул в подъезд.
5-ю линию зданий, а вернее одно здание, где собрались 23 выживших человека, интенсивно разрушали уже и с флангов многократно превосходящие нас силы. Что я могу сделать в данной ситуации? Естественно, я повторно скомандовал на дальнейшее отступление. Всего в нашем узле обороны находилось 11 линий зданий, дальше шла развязка, занятая врагом, попробуем прорваться там. Перейдя в 6-ю линию, мы отчаялись найти спасение, увидя как техника обогнув дворами, образовавшийся завал, вышла к нам в тыл. Раскаленный мозг отчаянно искал решение, пока взгляд не остановился на канализационном люке рядом с домом.
— Последний шанс, — сказал я вслух, к этому времени по нам стреляли со всех четырех сторон. — Все вниз за мной!
Подчиненные сродни загнанному зверя сочли, что мы идем в свой последний прорыв, кто-то крестился, другие вспоминали некогда услышанные от матери старые молитвы, редкие закурив, молча снаряжали в магазины остатки патронов. Мы остановились у люка под градом пуль, повергающих моих людей будто штормовой ветер. Пока часть бойцов как могла прикрывала, оставшиеся используя как рычаг особо прочный ствол моей винтовки с огромным усилием сдернули проржавевший люк и ринулись внутрь в спасительный мрак.
***
Я уходил последним, откинув погнутую винтовку, поднимая оружие павших, прикрывая своих людей, пока последние выжившие 15 человек, оказались в тесном сводчатом канале, уходящим в недра города. Не теряя ни минуты, мы пригнувшись, побежали прямо по тоннелю, и не зря позади послышались взрывы брошенных вниз гранат, благо мы уже были далеко.
Куда идти неясно, никто до этого момента не задумывался о подземной части города, тем более не бывал здесь. Нам необходимо пробиться в Вулмарт, вопрос в том, как? Определив примерное направление, мы осторожно погрузились вглубь коммуникаций, то и дело прислушиваясь — нет ли за нами погони. Вдоль стен тянутся давно уже мертвые кабели и проржавевшие трубы, некогда вены и артерии города. Пройдя примерно километра два, то и дело сворачивая в разные ходы, над нами послышались глухие взрывы и выстрелы орудий. Здесь еще идет бой, вероятно мы на правильном пути. Неожиданно луч фонаря высветил, силуэты людей, сидящих на полу. Взвинченные до предела нервы бойцов выплеснулись длинной очередью позади меня, чудом не лишив своего командира жизни, а незнакомцы так и остались недвижимы, лишь слегка колыхнулись от попадания пуль, и у одного отвалилась голова и прикатилась точно мне под ноги.
— Отставить! Не стрелять!
Оскал черепа насмешливо смотрел на меня, как бы намекая: «Скоро вы присоединитесь к нам». Они уже давно мертвы, свет фонарей высветил кости да наполовину истлевшую одежду, все что от них осталось, жертвы еще Великой войны.
В ушах противно звенело, резко обернувшись, я с силой ударил в грудь прикладом стрелявшему.
— Ты мог убить меня, да и еще выдать нас идиот! Еще кто-нибудь подобное отмочит, я лично застрелю!
Выплеск эмоций произошел автоматически, не задумываясь, он был бы абсолютно приемлем в Новасити, но сейчас я подловил себя на мысли: «А ведь месяц назад я был по ту сторону баррикад, неизвестно как на это отреагируют бойцы, потерявшие сегодня многих друзей». Все они уставились на меня, только в их лицах не читалась ненависть, наоборот, побоюсь сказать — уважение».