Во-вторых, оружие сдается при входе. Внутри города вооружены лишь граждане, да ополчение.
В-третьих, на Трибунал и сопровождающих его лиц, не распространяется второе правило. Данная мера позволяет избежать лишних эксцессов, к этому выводу со временем пришли обе стороны. Тем не менее, это не значит, что комиссарам можно направо и налево размахивать пушкой, такие действия сиюминутно нивелируют достигнутую договоренность.
За центральной улицей явно ухаживают, о чем свидетельствует очищенная от пыли и грязи старая университетская плитка под ногами. Постройки и стена, кажущиеся с виду аляпистым нагромождением бетона, кирпичей и металла, в близи приобретает совершенно иной вид. Все конструкции укреплены массивными металлическими балками, зацементированными в землю. Детали сооружений удерживаются меж собой сваркой, цементом и железными скрепами, чтобы придать максимальную прочность каркасу, способного выдержать мощную пылевую бурю.
— Ворон ты не против, я дальше по своему плану пойду? — спросил Бомани.
— Не вопрос, давай через час у ворот.
— Договорились.
Хорошо он сам ушел, не пришлось придумывать отговорки, так не хотелось ему врать. Как не были теплы наши отношения, не стоит ему знать моего информатора, абсолютно ни к чему. Ох, чувствую наш с ним разговор для меня еще выйдет боком. Уже второй сомнительный инцидент с моим участием, а еще только начало недели. В этом проглядывается не просто знак, здесь имеет место отчетливое свидетельство — я устал, мне так осточертела жизнь в Новасити, все мое притворство, окружающие меня люди, постоянное давление на психику, и как следствие начинаю делать одну ошибку за другой, в итоге жизнь становится еще более тошнотворной. Я должен, нет обязан, взять себя в руки, вопрос, без преувеличения, — жизни и смерти. Еще одна ошибка, неверный шаг на покрытом мраком жизненном пути, и я свалюсь в пропасть.
— Боец.
Ренегат сосредоточено посмотрел на меня.
— Твоя задача ждать меня здесь и охранять обменные товары. Задача проста, но будь бдителен.
— Я понял комиссар, не первый раз здесь, положитесь на меня как на родного.
— Отлично. Тебе купить что-нибудь?
— Не, спасибо, я уже попросил командира.
Показав одобряющий жест, я направился вглубь рынка.
— Ей Трибунал заходи к старому Али! — прервал мои мысли пожилой торговец с непонятной мне конструкцией из веревок на голове. — Оружие, патроны, всякое разное, точность такая — мухе крылья отстрелишь! Есть и потяжелее, и полегче, на любой вкус!
— Здравствуйте. А что у Вас на голове?
— О вежливый господин. Мне некогда болтать. Слов сейчас, что песка в Вельде, а мне детей кормить надо, ты купи что-нибудь, я и поведаю тебе свой рассказ.
— Ладно, договорились, есть небольшой пистолет, но обладающий высоким останавливающим действием?
— Так, что-нибудь компактное. Глок 32 великоват будет?
— Да, что-нибудь совсем незаметное.
— Так, так, так… Тогда предложу Вам кольт калибра 38 спешал. При малом размере, — торговец прокрутил пистолет на пальце. — шесть довольно убойных патронов.
— Что по цене?
— 20 килограмм смеси дорогой.
— Давай за 15.
— 20 килограмм и не грамма меньше. Это модель 1960 года, очень редкое оружие, я бы даже сказал коллекционное. Хочешь отдам пистолет Макарова, всего два, да что там за один отдам, если есть с курицей.
— Как знаешь, — буквально я отошел пару шагов, как в спину мне послышался крик.
— Стой! Будь проклята эта пустыня! За 15 отдаю.
— И расскажешь про штуку у тебя на голове, как договаривались.
— Хорошо, хорошо, только сперва еду.
Взяв одного грузчика и отсыпав на вскидку 15 килограмм смеси, я вернулся к торговцу. Положив смесь на весы, рабочий удалился.
— Семнадцать килограмм шестьсот грамм.
— Значит все девятнадцать?
— Обижаешь дорогой, весы правильные. Вот смотри.
Убрав в сторону мешок со смесью, он достал из-под прилавка автомат Калашникова.
— Вот смотри, АК-74 — три тысячи триста грамм.
Торговец положил на весы автомат и те ровно показали 3 кг 300 грамм.
— Удивил.
— Моя репутация дороже, чем лишние 500 грамм смеси, есть куда более хитроумные пути к богатству, — с нотами гордости произнес Али. — Правда, какое тут богатство, один смех.