Севастополь считался закрытой военно- морской базой, однако Хрущевым этот статус был снят в 1954 году после смерти Сталина, а сам Севастополь передан единоличным указом Никиты Сергеевича вместе с Крымским полуостровом Украинской ССР. Украина, естественно, во все гражданские учреждения стала насаждать своих выходцев, попыталась повторить это безобразие с военными учреждениями и структурами, но потерпело полное поражение — на должности военных специалистов назначало Министерство обороны СССР. Я еще тогда понял, что добром это не кончится и обязательно будет военное продолжение спора. Так оно и вышло через тридцать лет…
Сейчас, когда я пишу эти строки, наш ограниченный контингент войск четвертый месяц проводит мероприятия по демилитаризации и денационализации на территории Украины — бывшей когда- то нашей союзной республикой. За какие- то восемь лет Украина превратилась в реаниматора и генератора неонацизма. Идут тяжелые бои под Лисичанском, Бахмутом, Краматорском, Славянском и Авдеевкой. Враг несет потери. Жертвы Вооруженных Сил Украины исчисляются десятками тысяч, наша армия также несет немалые потери, хотя и гораздо меньшие. Хуже всех приходится гражданскому населению, которое оказывается в зоне боевых действий- гибнут старики и дети. Но нет сомнений, что победа будет за нами и неонацисты будут разбиты наголову. В плен сдаются уже целыми подразделениями. И общее количество плененных приближается к десяти тысячам. Фашизм на Украине необходимо уничтожить…
Между прочим, прогуливаясь по городу я не раз обращал внимание на то, что на части государственных учреждений надписи слева от входной двери печатаны были на русском, а вот справа дублировались на украинском языке. Население Севастополя выглядело следующим образом: днем преимущественно мелькали фейсы украинцев и лица явно семитского происхождения, а вечером город приобретал черты русского и надежного постоянства. А дело тут заключается в следующем, последние преимущественно работали в социальных и бытовых сферах, расположенных чаще всего в местах общего пользования, то есть в учреждениях «на виду»: на почте, телеграфе и телефоне, в парикмахерских, музеях и театрах. Украинцы же устраивались целенаправленно из Киева. Раз территория принадлежит им, значит и руководство должно быть украинским, а где руководство, там замы и помощники, которых руководитель должен выписать «з украины».
Что же оставалось на долю русских? Должности флотских офицеров, офицеры запасники и офицеры в отставке с семьями, руководство, рабочие и служащие судоремонтного и севастопольского морского заводов, военно- морской госпиталь и флотская поликлиника. Ну и еще Черноморское высшее военно- морское училище им. П.С.Нахимова и Севастопольское высшее военно- морское инженерное училище (Голландия). Но с середины семидесятых евреям разрешили выезд в Израиль и количество их в Севастополе заметно убавилось. А вот количество хохлов стало в геометрической прогрессии стремительно возрастать, что было уже весьма заметно.
…На улице Ленина обратил внимание на двухэтажное здание художественного музея. Заинтересовавшись, зашел взглянуть на картины местных пейзажистов и маринистов, мое внимание привлекли всего лишь две картины из всех просмотренных. Обратился к симпатичной девушке за разъяснениями, вероятнее всего, она была служащей музея. Интуиция меня не подвела:
— Скажите пожалуйста, девушка! Эти две картины Айвазовского оригиналы или копии?!
— Конечно, оригиналы, — отвечала девушка, смеясь, — самые, самые оригиналы Ивана Константиновича!
— Да что Вы говорите, неужто действительно, это картины мариниста Айвазяна Аванесса Геворговича?!
— Какого Айвазяна…Георгиевича? Вы что, шутите?
Так я познакомился со Светой Самуиловной Симхович, гидом художественного музея, и наша дружба продолжалась вплоть до моего отъезда в Кронштадт, когда на прощание она произнесла полные негодования и уничтожающего призрения слова:
— Я, дочь капитана первого ранга, потратила на тебя осетина задрипанного пять бессмысленных лет…, — затем продолжительное рыдание.
Но это будет через пять лет, а на шестой она переедет с мамой и сестрой в Израиль на постоянное место жительство. Папа Светы умрет за три года до их переезда на землю обетованную…
Однако наступает вечер, и мне пора к Саше с Людой на приглашенный ужин и инструктаж на время их отсутствия, ключ от квартиры они мне сегодня передадут, а затем — я в гостиницу отдыхать до завтра. Утром мне надо явиться на собеседование в отдел кадров флота к начальнику отдела кадров медицинской службы Черноморского флота полковнику медицинской службы Андрееву Николаю Николаевичу. Меня будут распределять на корабль. Во время ужина Саша учит меня разговору с кадровиком: