— Но… — Он не договорил. Ствол пистолета уперся ему в лоб.
— Так-то лучше. — Хмурый опустил пистолет и повернул голову к клетке. — Господи! Какая кроха.
В клетке находилась химера лет пяти на вид. Она была прикована наручниками к вертикальной кушетке, а на голову ей был надет большой шлем с множеством подведенных проводов. Глаза были закрыты. Казалось, что она была без сознания.
Стало душно. Он отстегнул и поднял капюшон.
Ученый отшатнулся, увидев лицо в страшных шрамах.
— Что? — Хмурый глянул на него холодными серыми глазами. — Страшно? Если она мертва, — он кивнул на химеру, — то тебе будет действительно страшно.
— Нет! — Голос сорвался. — Она жива! Она очень жива! — Ученый схватил, для пущего убеждения руку Сталкера. — Я еще не начинал!
— Освободи ее.
— Она царапается.
— Значит у нее на это есть причина. — Хмурый подтолкнул его к клетке. — Не теряй времени. Нам с тобой еще многое предстоит.
Ученый тяжело вздохнул, натянул на голову мягкий шлем и опустил стекло. Он еще раз посмотрел на Хмурова и вошел в клетку.
Хмурый остался стоять около клетки и наблюдал, как идет освобождение химеры. Шлем был снят без проблем, но когда освободилась одна рука, химера с шипением царапнула ботаника по руке. Он взвыл и стал разглядывать раны.
Пришлось вмешаться. Хмурый оторвал шнур, привязал дверь клетки к прутьям решетки и вошел в клетку. Он отодвинул ученого в сторону.
— Кто еще из людей здесь есть?
— Из каких людей? — Ботаник не понял вопроса.
— Я имею в виду солдат и твоих коллег.
— А-а! Солдат нет. Им сюда не положено. А коллега один. Он спит в спальне.
— Это хорошо. — Хмурый повернулся к химере. — Кроха! Ты чувствуешь, что я не желаю тебе зла?
Химера посмотрела на него, прислушалась к своим ощущениям и заплакала.
— Ну-ну-ну! Успокойся, девочка. — Он шептал ей на ухо и расстегивал наручники. — Не бойся. Все будет хорошо. Тебя не будут обижать.
Освободив химеру, он взял ее на руки и вынес из клетки. Ученый шел за ними молча. Хмурый посадил Кроху в компьютерное кресло, вынул из кармана плитку шоколада и протянул ей. Она смотрела на него непонимающе. Он развернул фольгу.
— На, покушай. Это очень вкусно и сытно.
Химера осторожно взяла шоколад и откусила маленький кусочек. Подержала на языке, подняла на Сталкера глаза и улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ. Погладил по голове и тихо проговорил:
— Все будет хорошо, Кроха. Все будет хорошо.
— Простите. — Ученый стоял рядом. — А что вы сделаете со мной? Убьете?
Хмурый посмотрел на него.
— Поможешь уничтожить «Выжигатель»?
— Уничтожить? Совсем?
— Ну, хотя бы самое основное. То, без чего он не сможет работать. То, что нельзя будет восстановить.
Ученый задумался. Хмурый ждал.
— Совсем уничтожить можно только теоретически. — Ботаник облизнул губы. — А жаль! Было бы неплохо.
— У тебя зуб на «Выжигатель»?
— У меня зуб на правительство. — Он щелкнул языком. — Меня подставили, осудили и кинули сюда.
— А ты хорошо применяешь русские обороты.
— А я наполовину русский. У меня отец русский. Из него эти обороты так и сыпались. Особенно когда выпьет и про жизнь совковую рассказывает.
— Понятно. Ну так что у нас с теорией?
— Если создать перегрузку, то все разлетится в клочья. Только создать ее невозможно.
— Почему?
— Чтобы создать перегрузку, надо отключить стабилизатор. А на «Выжигателе» ничего нельзя ни включить, ни отключить. Все работает автономно, аж страшно.
— Почему страшно?
— На вечный двигатель похоже. А монолитовцам говорят, что это происходит по воле хозяев Зоны. Те прямо в экстазе.
— А если взорвать этот стабилизатор? Или провода обрезать?
— Провода в полу. Пол в несколько метров толщиной. Под ним источник питания. Он, кстати, и рванет. Взорвать невозможно. Кожух бронированный, толщина на дециметры. Ни шва, ни крепежа. Все в бетоне. Докапываться долго. А времени, чтобы покопаться, не дадут.
— Откуда все знаешь?
— Хм! — Ученый усмехнулся. — Пойдем, покажу.
Он пошел к стоящему на столе компьютеру, Хмурый следовал за ним.
Ученый сел в кресло, размял пальцы, посмотрел на Хмурова, подмигнул ему и зашуршал по клавиатуре, да так ловко, что Хмурый крякнул от удивления.
На экране мелькали картинки и предупреждающие надписи. Пальцы ботаника порхали по клавиатуре, сам он смотрел, не мигая, на экран.
— Все! — Он высоко поднял правую руку и ударил по какой-то кнопке. На экране появились восемь изображений. — Вот оно, сердце «Выжигателя»!