Слева от младшего стоял крепко сбитый паренек, лет семи. Он перекидывал с руки на руку маленькое копьецо. Выражение его лица было суровым. Он был единственным среди всех, кто успел одеться полностью. Чувствовалась школа будущего воина. Он старался во всем походить на своего наставника, старого рубаки, однорукого Ратибора.
Пятым был высокий мальчуган, ученик охотников. В руках у него был детский лук из черемухи, а в колчане четыре стрелы из орешника. Наконечники стрел были заточены об землю, предварительно обожженные на огне. Такая обработка давала острию твердость камня.
Они понимали, что будут последними, через кого придется перешагнуть врагу, но страха не было. Был легкий озноб, но это от ожидания предстоящей встречи с врагом, а не от страха. Страх — это высший позор! Это Срам!!! Это хуже смерти!!!
Они стояли в темном чулане и ждали. Между ними и врагом было препятствие в виде древней старухи. Она встала в дверях чулана, чтобы первой принять удар на себя. Она была самая старая в роду. Сквозь длинную рубаху выпирали ее лопатки. Пятеро маленьких воинов, смотрели ей в спину и ждали.
Вдруг из спины вылез окровавленный наконечник стрелы. Они вздрогнули от неожиданности и плотнее прижались друг к другу. Скоро их очередь. Уже скоро!
Появился второй наконечник, и сразу же третий. Потом еще и еще и еще. Они не знали сколько это, это было, по их мнению, много.
Еще наконечник!
Младший сделал шаг вперед. Остальные шагнули следом.
Запахло дымом.
Старуха медленно развернулась к ним. Из груди у нее торчали оперенья стрел. Она посмотрела на них и стала обламывать, беззвучно шевеля беззубым ртом.
Они больше догадались, чем расслышали, о чем она говорит. Она велела уводить малышню в горницу.
Ребята взяли на руки тех, кто не научился еще ходить. Остальная малышня уцепилась за их рубахи и такими кучками все пошли за старухой.
Сени уже заполнил дым. Малышне было еще легко, а вот старуха закашлялась. Ее голова скрывалась в дыму. Она тяжело добрела до двери и распахнула ее, пропуская вперед ребятишек. Когда все вошли в горницу, дверь плотно прикрыли.
Старуха подошла к печи и нагнулась к проему, который все называли подпечь. Там хранились ухваты и кочерга. Она выкинула все и открылся лаз.
— Давайте все туда. — Прокаркала старуха. — Дойдете до реки и уходите к людям. Сюда не возвращайтесь. Да поможет вам Велес!
Первым спустился ученик кузнеца. Спуск был сделан желобом из огромной колоды липы. За ним, по желобу, съехал будущий воин. Они встали по краям спуска и стали принимать скатывающихся с верха ребятишек, чтобы они не покалечили друг друга.
На верху остался младший из пятерки. Он низко поклонился старухе, а потом обнял ее ноги и прижался к ней.
— Беги кровинушка! — Она взъерошила его волосы. — Помни! Род должен жить! Тогда и мы не умрем!
Младший нырнул в лаз».
Хмурый открыл глаза. Перед ним, в воздухе, висел черный камень, в форме строительного блока. Он висел слегка подпрыгивая и больше ничего. Ни свечения, ни мерцания, ни расплывчивости. Ничего.
Он понял, что его время истекло. Повернувшись, Хмурый медленно пошел к работающему порталу.
Четыре легенды Зоны смотрели на него и улыбались. Он подошел к Черному сталкеру и крепко обнял его.
— Здорово! Брат! — Хмурый оторвался от Черного. — И вам, братья, здоровья! — Он стал обниматься с другими.
Семецкий поднял автомат и выпустил в воздух весь магазин.
— А теперь ко мне, на болото! — Док сделал широкий жест рукой. — Там ведьма поляну накрывает!