Он пришел в себя, когда ему уже заканчивали перевязку. Пуля не мешала.
— Держи. Будет талисманом.
В левый кулак сунули кусочек металла. Волына зажал его, боясь потерять. Он попытался открыть глаза и это ему, наконец-то, удалось. Перед ним, на корточках, сидел мальчишка.
— Спа… Кха! Бо…
— Отдыхай. На обратном пути заберем.
— Кха! Зва… Кха!
— Сережа.
Волына закрыл глаза. Он слышал, как малец перемахнул через стенку и помчался в сторону Тарана с Чутком. Слышал вой чернобыльцев, жуткий писк крыс и рычание слепых псов. В воздухе чирикали пули и гудели куски земли, поднятые взрывами. То и дело, по мешкам, шлепали те, у кого по сравнению со штыком, полностью отсутствовал интеллект. Паренек сумел облегчить его последние часы.
В укрытие кто-то свалился.
— Ой! Господи! — Раздался женский голос.
«А бабы-то откуда взялись?»
— Миленький. Ты, хоть, живой?
Волына открыл глаза. Перед ним сидела девушка.
«Симпатичная».
— Помощь нужна? — Она смотрела ему в глаза, словно боялась, что не расслышит или не поймет.
— Укол. Кха-кха-кха!
— Я сейчас, я быстро.
Он закрыл глаза и через некоторое время почувствовал укол в плечо.
— Тебе легче?
— Да, спасибо. — Ему действительно стало лучше.
— Я пойду?
— Иди.
Девушка ушла.
«Что-то в Зоне сдвинулось. Бредятина какая-то. Или нас неправильно информировали».
— Ой! Господи! — Опять женский голос.
«Кажется, приезжаю. Станция дежавю. Или я в центре аномалии зацикленности».
Он открыл глаза. Перед ним сидела девушка, но другая. На коленях у нее лежал гранатомет, а левой рукой она опиралась на автомат.
— Помощь нужна?
— Нет. Беги.
Девушка неуклюже перемахнула через мешки и исчезла. Волына снова остался один. Он чувствовал, что слабеет. Это от потери крови. Долго ли он протянет неизвестно. Сказать, что он не знал, что такое ранение, было бы неправдой. Ранений у него было много, но таких тяжелых не было. Что самое странное, так это то, что совсем не хотелось пить. Говорят, что раненые в живот, постоянно просят пить. А он совсем не хотел. Что его больше всего беспокоило, так это наваливающаяся слабость. А скоро закончится действие обезболивающего. Надо поспать. Вернутся за ним или нет, но сон не помешает.
— Вроде живой.
«Знать помереть спокойно мне не дадут».
Он с трудом открыл глаза. Еле разглядел того, кто стоял перед ним. Изображение плавало. На него смотрела старуха. Костлявая, беззубая, в сером балахоне. Накаркал! Легка на помине! Как на картинках, только почему-то без косы.
— А коса твоя где? — Он сам удивился своему вопросу.
Старуха пригладила свои волосы рукой и захохотала, показывая десны.
— Шутишь касатик! Косы у молодых девок. Они ими вас, молодцев, косят. А я свое да-а-авно откосила. — Старуха пригнулась к нему и Волына узнал ведьму. — И скажу тебе, милок, что славно покосила в молодости.
Она выпрямилась и стала искать кого-то взглядом. Похоже, что нашла, потому что ткнула в кого-то костлявым пальцем и прокаркала:
— Эй! Вы двое! Идите сюда!
Волына разглядел подошедших изломов. Старуха показала пальцем на него.
— Отнесете к болотному доктору. И чтоб живым донесли! — Она подмигнула Волыне. — Мне его шутка понравилась.
«К доку! Значит еще поживем. Говорят, что он мертвых воскрешает».
Он покрепче зажал в кулаке пулю и потерял сознание.
Таран с Чутком были вынуждены залечь, не добежав до огневой точки ровно половину пути. Честно, говоря, они и сюда-то добежали только благодаря тому, что внимание защитников отвлекла лавина слепцов и крыс, медленно двигающаяся справа. Но когда они увидели бегущих к ним одиночек, то перевели огонь на них. Таран с Чутком вжались в землю и открыли ответный огонь. Правда стреляли они наугад, боясь поднять голову, но, похоже, не впустую. Защитникам пришлось спрятаться за мешки, чтобы не попасть под глупую пулю.
Так бы все и продолжалось бы, пока у кого-нибудь не закончились патроны, но в действие вступили новые игроки. От лавины мутантов отделился ржавый островок и поплыл к огневой точке, а слева, из занятого сталкерами укрепления, по защитникам ударил Лис с друзьями. Правда и защитникам стали помогать. Дальнее укрепление, за которым должен был следить Волына, начала обстреливать нападающих из гранатометов.
Лежать на открытом месте стало жутковато. Да и время поджимало. Выжигатель работал на всю катушку. Краски в глазах уже начали терять свою сочность и потихоньку тускнели. Таран дождался, когда мутанты доберутся до укрепления и защитникам будет не до сталкеров. Он повернул голову к Чутку: