Братья-близнецы наступали в паре. Чтобы было наверняка, они ударили одновременно. Один бил слева, а другой бил справа. Чуть быстрее ударил левый. Цель пропала, зато запястье попало в тиски. Руку дернули по пути движения, тело, не ожидая такого ускорения, потеряло равновесие и поплыло вперед, на встречу с кулаком родного брата. Брат не халтурил. Он всегда бил от души.
Второй брат увидел, на мгновение, лицо своего родного брата, почему-то от души врезал ему, и лицо пропало. Странно. Но времени на раздумье, ему не дали. По ушам что-то хлопнуло, создав внутри организма ужасное давление. Он согнулся и встретился с чьим-то коленом. Тело подняло в воздух, губы, сами себя чмокнули в нос, а зубы запоздало лязгнули. Встреча с землей была трогательной.
Старший Хорек уже не бежал. Он надвигался как ночь. Он был похож на саму неотвратимость наказания. Он завис над Сашей, начал великий размах для решительного удара. Ноги и руки расставлены в стороны. Само воплощение кары. В пах что-то врезалось. Все величие вдруг уменьшилось и уместилось в одной горсти. Тело поплыло вперед. Ноги, мелко семеня, помчались за телом, по невидимому кругу. Не успели! А жаль! Пришлось ткнуться в пыль лицом, перевернуться на бок, поджать ноги и так, лежа на боку, кланяться кому-то, как японец.
Братья лупили друг друга по очереди. Саша ходил вокруг них и корректировал их удары. В стороне лежал их отец, но им было не до него. Глаза отекли, носы и губы распухли, уши затвердели и увеличились в размере, мочевые пузыри высохли. И только когда ноги отказались их держать, они затихли.
Пол деревни смотрело на это представление. Хорьков не любили, но за Гвоздя все же переживали. Парень по глупости примкнул к ним.
Саша подошел к притихшему Гвоздю. Он не стал его трогать, а только сказал:
— Хватит притворяться. Иди к отцу и больше не позорь его.
И сам пошел к своему другу Сергею».
Его головы коснулась чья-то рука. Он открыл глаза. Перед ним, на коленях, стояла Светлана и пыталась подложить ему под голову свитер.
— Извини! Я хотела, чтобы тебе было помягче.
— Спасибо, сестренка. Я уже выспался. Иди, вздремни сама.
— В Ростке посплю. Уже утро. Скоро пойдем.
— Ребятишки проснутся и пойдем.
— Тебе, наверное, снилось что-то хорошее? Ты улыбался во сне.
— Я видел во сне своего друга детства. Я его вспомнил. Я вспомнил свою деревню. А улыбался… Хм. Сон был забавный. Давнишний случай. Я своего друга поучал. Тебе трудно понять. Он был самый умный в деревне, а я его поучал. Он прочитал уйму книг. Самый лучший подарок для него была книга. Я часто ходил в заброшенные городки и поселки и приносил ему книги, которые находил.
— А где он сейчас?
— Этого я не знаю. Я еще многого не помню.
— Ты любил своего друга.
— Он был самый лучший мой друг.
— А я тоже не знаю, где сейчас мои подруги.
Хмурый расстегнул ранец, вынул оттуда карты и протянул их Светлане.
— Покажи, где находится твоя деревня.
— Зачем тебе?
— Может, буду мимо проходить, тогда посмотрю.
— Нельзя туда, братишка, там натовцев полно.
— Все равно покажи, чтобы обойти стороной и не влететь.
Света посмотрела на него, но так и не поняла, хитрит он или нет. Потом стала рассматривать карты. Она водила по ней пальцем и наконец сказала:
— Вот здесь. За этим лесом.
— Если по прямой, то получается ближе к Ростку. Как же ты вышла к НИИ «Агропром?»
— Я шла лесом. Надеялась, что найду кого-нибудь из своих. Когда лес кончался, я опять заходила в него. Ну вот так и дошла. Услышала голоса, окликнула. А это оказались бандиты. Ну, а дальше, ты все знаешь.
— Знаю.
Они замолчали. Хмурый протянул Свете шоколадку. Так они и сидели на полу, наслаждаясь шоколадом, пока не проснулись дети. Первая проснулась Маша и сразу спросила:
— А почему вы на полу сидите? А чего вы едите? А где Сележка?
— Здесь я. Кричишь так, что любой проснется.
Они вылезли из-под одеял. Хмурый подвел их к столу, налил им энергетического напитка и дал по шоколадке.
— Я пойду, получу оружие, а вы тут побыстрее и выходите. Сестренка, поухаживай за Машей.
Он пошел в оружейку, получил свое и Светланино оружие и вышел на улицу. Неподалеку сидели «Долговцы» и о чем-то беседовали. Хмурый подошел к ним.
— Можно с вами посидеть?
— Да. Конечно.
— Покурю. Сейчас мои выйдут.