Дневальный даже не вздрогнул. Хмурый быстро обошел койки, орудуя ножом. Когда со спящими было покончено, он вернулся к разрезу, взял свою винтовку и показал Проныре, что все в порядке и можно заходить на базу. Потом опять зашел в палатку, подошел к столу дневального и обшарил его в поисках журнала. Журнал и несколько плиток шоколада он убрал в ранец и пошел к выходу. По дороге взял простыню и высунул ее из-за полога палатки, чтобы предупредить Лиса, а то могут нервы подвести.
Когда все собрались вместе он сказал:
— Я в лабораторию. Один к люку и двое берут под контроль всю базу.
Клетки в лаборатории были пусты. Хмурый пошарил в лаборатории, но ничего интересного не нашел. Он вышел на улицу. Рядом с Лисом, у люка, стоял Друг, виновато опустив голову. Он подошел к Другу и потрепал его по голове. Ободренный похвалой, Друг, завилял хвостом, но Хмурый прижал палец к губам и тот затих.
— Лис. Будешь страховать.
Потом он наклонился и набрал на пульте четыре единицы. Послышалось тихое гудение, а затем щелчок и люк слегка приоткрылся. Хмурый поморщился, как от зубной боли. Прислушались. Все было тихо. Ни сирены, ни шевеления в бункере. Он стал осторожно спускаться.
В бункере тускло горело аварийное освещение. Помещение было просторное и не одно. В дальней стене были две двери.
«Должно быть одна в кабинет офицера, а другая к ботаникам. Надо и туда и туда заходить одновременно».
Он поднял голову и жестом показал Лису, чтобы тот спускался в бункер и предупредил остальных.
Лис, жестами объяснился с оставшимися на верху и тихо спустился к Хмурому.
— Две двери. Ты заходишь в левую, а я в правую. Но сначала надо убедиться, что они не заперты. Хотя я в этом не сомневаюсь. Не вижу смысла. Вырубаем всех, кого увидим. Не убиваем, а вырубаем.
Лис кивнул головой, соглашаясь.
— Тогда начали.
Они быстро подошли каждый к своей двери, осторожно проверили, что они не заперты, кивнули друг другу головами и ворвались во внутрь.
Хмурому досталась комната ботаников. Он влетел в нее, оставив открытой входную дверь, чтобы аварийное освещение поработало и на эту комнату. Ботаники спали как убитые. Он и вырубил их спящих. Потом зажег свет и стал связывать пленных. Быстро проделав эту операцию, он пошел посмотреть, как идут дела у Лиса.
Лис стягивал руки офицеру, который находился в полуобморочном состоянии. Лоб офицера был рассечен и кровоточил.
— Шустрый. Как будто не спал. Пришлось прикладом. И смотри. Пережил. Силен бобер!
Офицер смотрел на них, пока еще не понимая, что происходит, но взгляд его становился все осмысленнее.
— Как думаешь, Лис! Здесь переночуем или надо сматываться?
— А сейчас его и спросим. Слышь! Орел! Во сколько первая связь с конторой?
Офицер смотрел на него плохо соображая.
— Похоже, что ты его все-таки хорошо приложил. Ладно. Подождем немного. А я, пока, посмотрю, как там мои ботаники. Да и ребят надо позвать.
Он вышел из комнаты офицера, подошел к люку и крикнул, стоявшему у люка Проныре:
— Зови всех в бункер. Друга не забудьте.
Проныра стал махать сталкерам, а Хмурый пошел к ботаникам.
Они потихоньку приходили в себя. Хмурый обшарил их каморку, забрал все, что посчитал интересным и, взяв пленных за руки, пошел к Лису. Ботаники не сопротивлялись и были смирными как овечки.
В бункер спустились все, включая Друга.
— Хмурый! Охрану не будем выставлять?
— Ворота закрыли?
— Да.
— Тогда Друг у лестнице посторожит. У него и слух и чутье.
— Да и соображалка о-го-го! — Проныра потрепал Друга по голове. — Как он нас всех выручил с часовыми! Друг! Ты самый умный пес!
Друг завилял хвостом.
— Посторожишь? — Хмурый наклонился к Другу.
Тот весело гавкнул и побежал к лестнице.
— Да! — Боров посмотрел на Друга. — В натуре умнейший пес!
Все пошли к Лису. Офицер пришел в себя полностью. Он сидел на полу и смотрел на окружающих его сталкеров. В вошедшем Хмуром он сразу определил старшего.
— Скажите. Мои солдаты мертвы?
Хмурый внимательно посмотрел на него. Ему впервые попался такой странный натовец. Он понимал, что его ожидает, но интересовался своими подчиненными. Похоже на то, что он был мужественный человек. Поэтому Хмурый решил ответить честно.
— Да.
— Жаль. Среди них было трое хороших парней.
— Сожалею, но у меня не было времени проводить опрос.
— Я вас не обвиняю. Я просто сожалею. А что касается ваших действий, то все сделано великолепно. Без шума, а значит и без потерь.