— Я буду защищать ее, даже от тебя, лорд Рэйвен, — низкий, рокочущий голос Редкапа был полон уверенности. Значит, он действительно собирался сражаться с фейри Черного Двора, чтобы защитить новую Хозяйку.
Робин глубоко вздохнул и попытался успокоить свой гнев. Он не терял контроль с самой юности. В последний раз, когда кто-то претендовал на то, что принадлежало ему…
Ладно. Люди так и не откопали Помпеи.
— Именно поэтому ты жив, даже несмотря на лорда Бреса, — Рэйвен рассмеялся, звук был мрачным и смутно знакомым. — Впрочем, если он доберется до тебя, то останется только пыль.
Редкап зарычал.
— Я буду защищать ее даже от лорда Бреса.
Брови Робина удивленно выгнулись. Существо вело себя довольно храбро. Фоморианец был одним из старейших и последним в своем роде, правя Редкапами железной рукой. Когда-то он был королем Туата Дэ, заставляя существ быть рабами фоморианских правителей. Каким-то образом Брес унаследовал красоту как своего отца-фоморианца, так и матери Туата-Дэ, что сделало его одним из самых изысканно выглядящих людей, когда-либо ходивших по земле. Очень немногие могли устоять перед его обаянием. Еще меньше желающих было навлечь на себя его гнев. Брес был жесток с теми, кто каким-либо образом переходил ему дорогу. Он правил самыми жестокими головорезами в мире фейри и наслаждался своей властью.
И один из них только что поклялся в верности паре Робина. Ах, какая ирония судьбы. Когда Брес обнаружит, что у его лакея вырос позвоночник, то заставит существо страдать от боли, неведомой смертному человеку.
Казалось, Рэйвен тоже заинтересовался происходящим. Он наблюдал за Редкапом со всем вниманием, которое энтомолог уделил бы новому виду насекомых.
— Бресу это не понравится. Ты же в курсе, что последует потом.
— Лорд Брес больше не имеет власти надо мной
— Что?
Ух ты. О чем говорило существо?
— Лорд Брес уже в курсе. Он пытался причинить мне боль, но пришла Михаэла и заставила страдания уйти. Я буду защищать свою леди до последнего вздоха, — существо вздохнуло. — Она прогонит любую боль.
Слова были произнесены с такой детской верой, что Робин был потрясен до глубины души.
— Я буду защищать ее даже от самого Хоба.
А вот этого Робин допустить не мог.
— Даже так? — он неторопливо вошел в комнату, стуча каблуками по полированному полу. Хоб с удовольствием отметил, что Рэйвен не заметил его присутствия. — И как же ты прогонишь меня, интересно?
Рэйвен злобно сощурил глаза.
— Держись подальше от Михаэлы, Хоб.
Робин наклонил голову и рассмеялся.
— Думаю, у тебя нет права голоса в этом вопросе, Наводящий Страх.
Взгляд Редкапа метался между мужчинами, как шарик для пинг-понга.
— Никто не причинит вреда Михаэле.
Робин слегка поклонился существу. Теперь он принадлежал Михаэле и, волей-неволей, ему. Робин Гудфеллоу сам позаботится об этом.
— В этом у нас схожая позиция.
Наводящий Страх бросил на Редкапа недовольный взгляд.
— Не поспоришь.
Робин глубоко вдохнул.
— Нам нужно…
Что это за запах?
Голова Наводящего Страх склонилась…, жест, столь знакомый, что Робин в шоке замер.
— Нужно что, Хобгоблин?
Робин нахмурился. Неуловимый аромат был знаком, но где он мог ощущать его? Робин шагнул в сторону Рэйвена, который сразу отступил назад.
Вот. Дикий, насыщенный запах, который окружал Повелителя Воронов. Что, черт возьми, это было?
— Даже не думай, — тьма закружилась вокруг Рэйвена, поглощая все его тело. Вскоре в помещение остался только запах дыма… и Хоб.
Робин глубоко вдохнул и ощутил головокружение.
Нет, невозможно. Он отказывался в это верить.
Сын Робина Гудфеллоу не мог быть членом Черного Двора.
Глава 11
Оберон еле сдержал вздох. Будь прокляты смертные и их изобретательность. Как же ему хотелось найти людей, которые разработали интернет и видеозвонки, чтобы содрать с них кожу живьем. В последнее время казалось, что каждый придурок и фейри жаждали, чтобы великий король Оберон был посредником в их спорах.
Позвонила Глорианна, чтобы узнать «последние новости». Было время, когда он спокойно работал. Теперь же он напоминал гребанного секретаря. Возможно, Робин был прав…, и ему стоило найти помощника. Но можно ли было доверять ему?
— Мы еще не получили никаких известий, Глорианна. Прояви терпение. Прошел всего один день.
Белая Королева презрительно фыркнула, а ее яркие, переливающиеся крылья затрепетали за спиной.