Он покачал головой.
— Ты тянешь время.
— Да ну? — она невинно захлопала ресницами.
— Пытаешься выиграть время.
Она подняла ноги и пошевелила пальчиками ног.
— Просто чуть устала.
— Михаэла.
— Что ты хочешь услышать? — она опустила ноги. — Мужчина из грез обнимает меня и ласкает мою грудь после утомительной смены, — девушка фыркнула. — Так почему я тяну время?
— Без понятия.
— Потому что хочу получить внятное объяснение, зачем Робин Гудфеллоу явился на человеческий бал в честь фей. Ну, кроме очевидных причин.
— Что ты подразумеваешь под очевидными причинами? — он снова начал гладить грудь Михаэлы, не отрывая взгляд от ее лица.
— Поиздеваться над идиотами, притворяющимися тобой.
— Я отказался от подобного столетия назад. Стало скучно. Есть столько всего, ах, черт возьми, чем я занимался, что в итоге привело к унынию и тоске, — Робин рассмеялся, увидев ее полный ужаса взгляд. — От обычного секса я не устал, моя дорогая, — он уложил ее на диван, прильнув к девушке всем телом, а затем полностью распахнул ее халат, открывая обнаженную плоть своему голодному взгляду. Михаэла вздрогнула, когда глаза Робина буквально засияли. — Хочешь, я докажу, что секс мне не наскучил?
Она открыла рот, чтобы ответить, но вместо этого лишь ахнула. Робин завладел ее губами, как герой-победитель с полным осознанием своих прав.
И он был прав. Она принадлежала ему. И если все происходило в реальности, если у нее действительно был шанс создать с Робином пару, то она не собиралась сопротивляться.
Михаэла мечтала о нем, и вот он здесь, занимается с ней любовью.
Робин нежно пробежался ладонью по ее бедрам. Когти были холодными на фоне ее разгоряченной плоти. Раздвинув влажные губы киски, он стиснул между пальцами клитор.
Девушка снова ударила его.
— Эй! — Хоб сел, глядя на нее горящими зелеными глазами.
— Когти, — она указала на свою киску. — Деликатнее, пожалуйста, — Михаэла погрозила ему пальчиком. — Либо останешься без шоколада и арахисового масла.
Он закрыл глаза, не зная, то ли рассмеяться, то ли разозлиться. Однако, он все же убрал когти, тем самым осчастливив Михаэлу.
Робин снова наклонился и поцеловал ее.
— Итак. На чем мы остановились?
Михаэла выгнула спину и застонала ему в рот, желая ощутить удовольствие, которое испытывала только во снах.
— Да. Извивайся, — Робин прикусил мочку ее уха и оставил дорожку из поцелуев на шее, добравшись до плеча. — Танцуй для меня, дорогая.
Хоб прикусил ее кожу, а затем начал посасывать отметину… и Михаэла принялась танцевать. Она извивалась от каждого прикосновения и ласки. Ее грудь терлась о шелковистую ткань его рубашки. Тот факт, что Хоб все еще был полностью одет, сильно возбуждал Михаэлу. Острые клыки чуть не прокусили ее кожу, добавляя оттенок опасности в их страсть.
Робин сосредоточился на ее сосках, кружа языком по ореолу и царапая клыками нежную плоть. Его ловкие пальцы стали двигаться более напористо, из-за чего Михаэла задрожала. Она вцепилась руками в его плечи, ощущая, как под шелковой рубашкой перекатываются мускулы. Волосы Робина обвились вокруг ее пальцев, будто у них был собственный разум.
Когда он, наконец, взял ее сосок в рот, сильно посасывая, Михаэле показалось, что она превратилась в оголенный провод. Закинув ноги на диван, она приподняла бедра, требуя большего. Больше пальцев, больше языка, больше Робина.
Удовольствие и боль соединились, когда Хоб скользнул пальцем в лоно так, чтобы его ладонь продолжала массировать клитор. Удовольствие начало нарастать, приближая ее к оргазму, обещанному его прикосновениями.
Робин переключился на вторую грудь, оцарапав клыками твердую горошину, прежде чем взять сосок в рот и сильно пососать. Михаэла прижалась к нему, вскрикнув от удовольствия, когда ее захлестнул оргазм.
— Робин? Что происходит?
Хоб поднял голову и зарычал при звуке голоса Каэля. Откуда ни возьмись появились клубы темного дыма. Вскоре Михаэла обнаружила, что лежит на огромной кровати с балдахином и мягким темно-фиолетовым пуховым одеялом. Халат исчез или, возможно, остался на диване Каэля.
Робин вновь навис над ней со страстным выражением лица.
— Никто не увидит тебя такой, кроме меня.
Михаэла не возражала, поэтому просто кивнула.
Он накрыл ее своим телом, словно одеялом. Шелк рубашки холодил ее грудь, а его брюки приятно скользили по коже. Волосы Робина окружили ее, закрывая от внешнего мира.
— Повтори.
Михаэла все еще нежилась в неге пережитого оргазма, поэтому ощущение, как его штаны трутся о лоно, заставило ее задрожать.