Снод поклонился.
— Да, сир.
— Сир? Леди Гудфеллоу? — голос Гарольда был полон беспокойства. Брауни питал слабость к Робину и его выходкам. Новость о том, что Хоб нашел свою истинную пару, доставила брауни много радости.
Он мельком взглянул на дворецкого.
— Я сам позабочусь о ней.
— Я могу исцелить его.
Тихий, мелодичный голос привлек внимание Оберона, как ничто другое. Он повернулся и обнаружил, что смотрит на…
Ад и проклятие. Это была она.
Высокая, худая женщина с довольно несовершенным лицом, которое было слишком длинным, чтобы его можно было назвать красивым, и слишком интересным, чтобы его можно было назвать некрасивым. Захватывающее. Ее полные, изогнутые губы были скривлены в озабоченной гримасе. Нос женщины имел горбинку, будто она когда-то сломала перегородку, которая в итоге зажила неправильно.
Ее глаза были абсолютно огромными даже в человеческом облике, такого яркого бирюзового цвета, что Оберон задумался о ее истинной личине. Без сомнения, перед ним стоял представительно морского народа. Умные и искрящиеся глаза были прекрасны.
Лоб женщины был чересчур широким, что еще больше удлиняло ее лицо. Она пыталась скрыть это челкой, но ничего не получилось. В человеческом обличье ее волосы имели шоколадный оттенок, но почему-то Оберон был уверен, что в истиной личине локоны приобретут цвет морской волны. Сейчас она собрала волосы в безжалостно тугой конский хвост, а ее резко подстриженная челка ниспадала на брови.
Заостренный подбородок и изогнутые густые брови, которые придавали ей твердости во время споров, а в моменты смеха — мягкости. На женщине были узкие джинсы, коричневые ботильоны на низком каблуке и белоснежный вязаный свитер, доходивший до середины бедра.
На ее пальце сияло характерное жемчужное кольцо, которое Оберон сразу узнал.
Вот и пропавшая принцесса Кассандра Нерис из Двора Атлантиды и будущая спутница Оберона.
Впервые после предательства Титании тело Оберона отреагировало на женщину. Член болезненно набух, натянув брюки. Она часто снилась ему в эротических грезах, которые имели такой непристойный налет, что мерк весь секс с его бывшей неверной женой.
И Оберон желал воплотить в жизнь каждый такой сон, чтобы проверить, такая ли она гибкая, какой выглядит, такая ли смелая, какой кажется.
Но сейчас он не мог открыто демонстрировать свою реакцию. Ни одна женщина никогда больше не будет иметь над ним власть.
— У меня есть Клинок, которому пригодилось бы твое мастерство, ваше высочество.
Она вздрогнула, то ли от холодного тона Оберона, то ли от своего титула. Впрочем, это не имело значения.
Оберону было некогда вдаваться в мысли.
— Я могла бы помочь и с ней, — ее руки были засунуты в карманы, поэтому она указала на Михаэлу подбородком.
— Так вот почему ты вернулась?
Виноватый взгляд Гарольда метнулся к Оберону.
— Мой повелитель, я…
Брови Оберона поползли вверх.
— Ты знал, что принцесса скрывалась у лорда Гудфеллоу?
— Дитя Данна, он… — прямые, как линейка, плечи Гарольда поникли. — Он сказал, что это для блага Двора, сир.
Оберон покачал головой.
— И ты не подумал сообщить мне о происходящем?
— Разве мы располагаем временем? — принцесса Кассандра махнула рукой в сторону Михаэлы. — Чем дольше ты медлишь, тем больше вероятность, что она не вернется. Ее душа будет недоступна даже для тебя.
— Ты в курсе того, что я собираюсь предпринять?
«Как это возможно?»
Она пожала плечами.
— Если бы ты не хотел что-то сделать, то не обращался бы с ней так.
— Как?
Она посмотрела на него огромными умными глазами.
— Будто она драгоценна.
Оберон кивнул.
— Верно. А теперь, будь добра, позаботься о моем Клинке. Мне предстоит много работы. Надеюсь, мой план увенчается успехом, — он не знал точно, но и не собирался посвящать принцессу во все нюансы. На самом деле процедура была проста. Михаэла должна была окрепнуть, стать полноценной фейри и почти досуха обескровить Оберона.
В этот момент он будет уязвим. Именно по этой причине он должен был держать принцессу подальше от себя.
— Хорошо, сир, — Кассандра безупречно поклонилась, повернулась на каблуках и взяла Каэля за руку. — Следуй за мной, пожалуйста.