Дэнни вошёл с чаем и, споткнувшись о Хупера, вывалил на него поднос с печеньем и любимыми чашками Мэрион. (Теперь уже, к сожалению, бывшими.) Зато, похвалил себя юный нелегал, из чайника в другой руке не пролилось практически ни капли! Но Хупер что-то не очень-то этому радовался. К счастью, ни одного из грубых, обидных слов босса, потихоньку впадавшего на полу в ярость, Дэнни не услышал – ребята из «Металлики» только что приступили к припеву, и тут уж никакому Хуперу их не переорать.
Когда они, наконец, уселись за стол (но сначала восставший с пола майор сбегал к музыкальному центру и прекратил беснование негодяя Хэтфилда и его дружков), Хупер сказал с горечью:
– Портков не могу найти.
– И что теперь? – заинтересованно спросил Дэнни, вгрызаясь во что-то отдалённо напоминавшее кекс.
– Теперь мы в жопе! – не стал скрывать действительного положения вещей Хупер.
И положил в чашку Дэнни семь ложек сахара.
– В каком смысле? – спросил Дэнни, слизывая джем с коленки.
– Да во всех! – продолжал смотреть правде в глаза старший по званию участник чаепития, аппетитно прихлёбывая из пустой чашки.
– Ну и что делать? – спросил Дэнни, вываливая на штаны новую порцию джема.
Сначала он хотел задать этот вопрос дрожащим, как бы, голосом. Но потом передумал.
– Да хрен его знает! – ответил Хупер таким тоном, что у собеседника уже не могло возникнуть и тени сомнения, что это действительно так. – Разве что…
И он побежал в ванную. А вскоре оттуда послышались крики, которые по соображениям не только нравственным, но даже и безнравственным не могут быть обнародованы.
Итак, майор ГРУ Хупер вернулся в гостиную со свежепостиранными штанами в руках.
– Ты только посмотри на эту дуру старую! – закричал он и сунул штаны под нос Дэнни.
Тот никогда ещё не смотрел на этот вид одежды с такой точки зрения. В смысле, ему никогда ещё не доводилось рассматривать штаны как существительное женского рода. Поэтому Дэнни задумался. К счастью, Хупер имел в виду нечто совсем другое.
– О, миссис Робинсон! – закричал он вдруг, и Дэнни вспомнил эту чудесную старинную песню. – Старая сволочь! Ведь выстирала, выстирала микрофон! – понёс Хупер какую-то отсебятину, и Дэнни сообразил, что тут уже ни Саймоном, ни тем более Гарфункелем не пахнет.
– Да что такое-то? Скажи ты мне, наконец! – взмолился Дэнни, бедный Дэнни, который боялся с этим Хупером спятить.
– Миссис Робинсон, дура, приходящая по вторникам, – мрачно сказал Хупер и сел на кота. Но тут же вскочил на ноги, полез в карман постиранных штанов и бросил на стол перед Дэнни какую-то маленькую железную железяку.
– Ми-кро-фон, – констатировал Дэнни и пошёл в угол за джином.
Уильям Дарлинг в поисках смысла бытия
Уильям Сомерсет Дарлинг проснулся этим утром в ещё более тяжёлом состоянии, чем обычно. Сбылось, сбылось вчерашнее пророчество Джун о том, что, «если он опять попрётся в свой вонючий, похабный, омерзительный паб с этим подлым, гнусным, отвратительным замудонцем Бадди, то снова нажрётся там как свинья, а то и похуже». Вчера Уилли с Бадди осуществили последний вариант. То есть – похуже. Причём сильно похуже. Поэтому сейчас Дарлинг отнюдь не спешил изображать из себя проснувшегося Уильма С. Дарлинга, а выбрал тактику выжидания. Она была проста и заключалась в неспешном осмотре места пробуждения полуоткрытым, но зорким, как у ночной совы, глазом.
Сначала Дарлингу показалось, что вчерашнее их с Бадди намерение «махнуть отсюда куда глаза глядят, хоть в Африку», осуществилось на все сто процентов. Ведь в это утро он обнаружил себя на куче вонючего, грязного тряпья в окружении пустых коробок из-под какой-то гадости. «Кстати, кто такой Бадди?» – задал себе Дарлинг вертевшийся на языке вопрос. «Бадди мой старый и верный друг», – неожиданно вспомнил Дарлинг после довольно продолжительного размышления. Тогда он принял решение и пополз на поиски старого и верного друга. Но, треснувшись лбом о какую-то железяку в пути, выкинул Бадди, свою единственную надежду, из головы. Кстати, голова в это утро у Дарлинга была скорее чугунная, чем дубовая. И всё-таки он заставил её думать! Так что вскоре у него появилась другая и, может быть, ещё более привлекательная цель. Надо было немедленно найти женщину по имени Д…Джун! Что-то подсказывало Дарлингу, что это его жена. А значит, она ждёт его не дождётся дома. Где-то в Англии… Дарлинг заплакал. Он никогда не учил географию, возможно, даже не подозревал о существовании этой науки, поэтому сейчас не имел ни малейшего представления о том, сколько ему придётся ползти из проклятой Африки в ненаглядную Англию. Но уж точно не один день. Может быть, даже не одну неделю. Хотя, что такое неделя, Дарлинг сейчас тоже не знал.