– Пусть полежат, успокоятся! – проворчал раздраженный Том, поскольку Бифур и Бомбур не дались ему в руки просто так – они сопротивлялись, как бешеные (гномы всегда так ведут себя в безвыходном положении!).
Торин полз последним – и события не застали его врасплох. Он рассчитывал на худшее, и ему не нужно было видеть ноги своих друзей, торчавшие из мешков, дабы понять, что дела идут далеко не блестяще. Не выползая на свет, он остановился и растерянно вопросил:
– Что тут творится? Кто обижает моих подданных?
– Тролли! – шепнул в ответ Бильбо, затаившийся за деревом. О нем в суматохе позабыли. – Они прячутся в кустах и набрасывают на всех мешки!
– Ах вот как! – воинственно воскликнул Торин и бросился прямо к костру, да так стремительно, что тролли не успели накинуть на него мешок. Торин выхватил из костра горящую ветку и ткнул ею прямо в глаз опешившему Берту. Таким образом на некоторое время Берт был выведен из строя. Но и Бильбо не зевал – он ухватил Тома за ногу (а это оказалось совсем не просто, потому что нога тролля была толщиной с хорошее дерево!) и тут же кувырком полетел в кусты, поскольку этой самой ногой Том размахнулся и со всей мочи пнул костер, пытаясь головешками попасть в Торина.
За это Том получил такой тычок веткой, что потерял передний зуб. Ну и взвыл же он, доложу я вам! Но тут Вильям изловчился и набросил на Торина мешок. На этом битва и закончилась. Гномам теперь трудно было позавидовать – крепко связанные, каждый с мешком на голове, они лежали подле трех обозленных троллей (двое из них дули на ожоги и синяки), которые спорили – то ли зажарить гномов на медленном огне, то ли накрошить и сварить похлебку, а может, просто сесть на них поочередно и превратить в лепешки? Бильбо тем временем висел на колючем кусте – исцарапанный, в изорванной одежде – и не смел пошевелиться, опасаясь, что его заметят.
Тут-то и вернулся Гэндальф. Правда, никто его не заметил. Тролли наконец решили зажарить гномов сразу, а съесть немного погодя; идея эта принадлежала Берту. После продолжительных препирательств остальные с ним согласились.
– Жарить сейчас, так до утра не управишься, – послышался чей-то голос.
Берт подумал, что это Вильям.
– Билл, кончай спорить, а то и впрямь до утра не управимся, – сказал Берт.
– А кто спорит-то? – возмутился Вильям, который подумал, что это Берт.
– Ты и споришь! – огрызнулся Берт.
– Не ври! Сам ты споришь! – обозлился Вильям.
И тролли снова стали препираться. В конце концов они сошлись на том, чтобы накрошить гномов и сварить похлебку. Тролли принесли большой закопченный котел и достали ножи.
– Воды-то нет, а до родника топать и топать, – снова раздался чей-то голос.
Берт и Вильям подумали, что это Том.
– Заткнись! – заорали они. – Так мы никогда не начнем! Еще раз хлебало свое разинешь – сам за водой пойдешь!
– Сам заткнись! – рявкнул Том, который подумал, что это был голос Вильяма. – Кто тут хлебало разевает, как не ты?
– Ну и болван! – не выдержал Вильям.
– Сам болван! – не замедлил с ответом Том.
И тролли заспорили пуще прежнего. Наконец они решили сначала сесть на гномов и раздавить их, а потом уже варить похлебку.
– На кого первым сядем? – спросил чей-то голос.
– Первым на последнего! – сразу предложил Берт, которому Торин только что чуть не выколол глаз. Ведь Берт подумал, что вопрос задал Том.
– Что это ты сам с собой разговариваешь? – удивился Том. – На последнего так на последнего. Где он тут?
– Вон тот, в желтых чулках, – сказал Берт.
– Не в желтых, а в серых! – произнес голос, похожий на голос Вильяма.
– Да точно в желтых! – возразил Берт.
– В желтых, в желтых! – поддержал его Вильям.
– Чего ж ты говоришь, что в серых? – удивился Берт.
– Это не я, это Том.
– Вот уж нет! Это ты! – буркнул Том.
– Нас двое, а ты один – так что заткнись! – отрезал Берт.
– Чья бы корова мычала! – рявкнул Вильям.
– Кончай! – закричали Том с Бертом. – Ночь на исходе, а светает рано. За дело пора!
– С лучами рассвета камнями вам быть! – произнес голос, похожий на голос Вильяма.
Говорил-то, как вы понимаете, вовсе не Вильям. В эту самую минуту над холмом встало солнце, и в кронах деревьев поднялся оглушительный птичий щебет. И тут Вильям замолчал навек* – окаменев, он так и остался стоять, наклонившись к земле, а Берт и Том как смотрели на Вильяма, так и застыли, превратившись в огромные валуны. Так и стоят они по сей день, всеми позабытые, – разве что птицы иногда садятся на них. Впрочем, вы, наверное, и сами знаете, что тролли должны с рассветом прятаться под землю – иначе они превратятся в камни, из которых были созданы, и это уже навсегда. Так и случилось с троллями Бертом, Томом и Вильямом.