Он вытащил меч из ножен – и тот слабо засветился у него перед глазами.
«Этот клинок, наверное, тоже эльфийский, – сообразил хоббит. – Значит, поблизости гоблинов нет, хотя не так уж они и далеко, чтобы можно было успокоиться».
Тем не менее он немного успокоился. Хорошо все-таки иметь меч, выкованный не где-нибудь, а в Гондолине, и не для чего-нибудь, а для знаменитых войн с гоблинами, о которых сложено столько песен! А кроме того, хоббит еще не забыл, как пугаются гоблины, если помахать у них перед носом эльфийским оружием!
«Пойти обратно? – раздумывал Бильбо. – Никакого смысла! Вбок? Вроде некуда… Вперед? Конечно! Только вперед!»
Хоббит встал на ноги и двинулся по туннелю, одной рукой держа перед собой обнаженный меч, другой ощупывая стену. Сердце у него колотилось, а душа ушла в пятки…
Следует признать, что Бильбо попал в безвыходное положение. Однако не стоит забывать, что для хоббита это положение было не таким безвыходным, каким показалось бы, скажем, нам с вами. Дело в том, что хоббиты все-таки сильно отличаются от людей. Несмотря на то что хоббичьи норы – чистые, уютные, хорошо проветренные – не чета гоблинским туннелям, хоббитам куда как привычнее под землей, чем нам, да и направление в пещерах они теряют не так-то быстро – тем более когда голова после удара о камни уже почти и не болит и в мыслях проясняется. Кроме того, ступают хоббиты почти бесшумно, прячутся с непревзойденной ловкостью, сравнительно быстро оправляются после синяков и ушибов, а главное – держат в голове неисчерпаемый запас мудрых пословиц и поговорок, причем таких, каких люди по большей части никогда и не слыхивали, а если и слыхивали, то давным-давно забыли.
При всем при этом не хотелось бы мне оказаться на месте господина Бэггинса! Казалось, что туннель не кончится никогда. Он вел все прямо и прямо, не меняя направления, если не считать одного-двух незначительных поворотов. То и дело попадались боковые ответвления – ведя рукой по стене, Бильбо обнаруживал их на ощупь и даже мог в слабом сиянии своего меча разглядеть их неясные очертания. Внимания на эти боковые ходы хоббит не обращал, только старался побыстрее прошмыгнуть мимо, опасаясь, что оттуда ненароком выскочит гоблин или, чего доброго, еще какая-нибудь неведомая и страшная тварь. Вокруг по-прежнему не было слышно ни звука, если не считать того, что над ухом то и дело проносились летучие мыши. Поначалу хоббит каждый раз пугался и вздрагивал, но мышей становилось все больше, и вздрагивать ему скоро надоело. Сколько он так шел, преодолевая страх и в то же время боясь остановиться, – не знаю, однако долго ли, коротко ли, а кончилось тем, что Бильбо выдохся, то есть устал так, что дальше некуда. Ему стало казаться, что уже наступило по меньшей мере завтра, а может, и послезавтра.
Вдруг ноги Бильбо неожиданно, без всякого предупреждения, зашлепали по воде. Бр-р! Ледяная! Хоббит вмиг забыл про усталость и весь подобрался. Кто знает, что это такое – просто лужа, подземный ручей, а может, целое пещерное озеро? Меч почти не светился. Бильбо замер и прислушался. «Кап-кап-кап!» – капала вода откуда-то сверху, из темноты. И больше как будто ничего.
«Значит, никакая это не река и не ручей, а лужа или озеро», – заключил хоббит.
И все-таки в такой темноте идти вброд он не отваживался. Плавать Бильбо не умел, и, кроме того, ему подумалось о шныряющих в подземной воде противных скользких тварях со слепо выпученными глазами. В самом деле, довольно странные существа водятся в подземных озерах и лужах, находящихся глубоко под горами, к примеру, рыбы, прародители которых заплыли сюда в незапамятные времена да так и не выплыли. Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в кромешном мраке, они таращили и таращили глаза – и глаза у них становились все больше, больше и больше. Впрочем, помимо рыб, попадаются в подземных озерах и твари куда более скользкие. Даже в туннелях и пещерах, которые гоблины прорыли для себя сами, встречаются неизвестные хозяевам существа, прокравшиеся туда извне и таящиеся во мраке. Но и пещеры, где хозяйничают гоблины, не все пробиты ими самими – некоторые существовали задолго до их прихода. Гоблины только расширили подземные переходы и соединили пещеры новыми туннелями; однако прежние хозяева не ушли – они затаились в укромных уголках и, по временам выбираясь оттуда, рыскали по темным коридорам.
Здесь, глубоко под землей, у черного подземного озера, жил старый Голлум* – тварь невеликая, но довольно противная. Откуда он там взялся – не знаю; не знаю я и того, кто он был такой и что он был такое. Голлум – и все тут! Голлум, черный, как сама чернота, черный с головы до ног – не считая двух больших и круглых, как плошки, белесых глаз на костистом лице. У Голлума был челнок, в котором он совершенно бесшумно разъезжал по всему озеру (а это было именно озеро – большое, глубокое и ледяное). Свесив ноги за борт, он загребал большими плоскими ступнями, причем без единого всплеска. Не таков был Голлум, чтобы шуметь попусту! Своими круглыми глазами он высматривал слепую рыбешку и с быстротой молнии выхватывал ее из воды длинными цепкими пальцами. Мясо он тоже любил и при случае не прочь был полакомиться гоблином, но прикладывал все старания, чтобы эти самые гоблины о нем не прознали. Обычно он нападал на них сзади и душил – если только гоблину случалось забрести на берег озера, где промышлял Голлум. Случалось это, правда, крайне редко: гоблины чувствовали, что здесь, у озера, под самыми корнями гор, их не ожидает ровным счетом ничего хорошего. Наткнулись они на это подземное озеро давно, еще в те времена, когда пробивали свои туннели, но перебраться на ту сторону не смогли, поэтому дорога здесь и обрывалась – так что ходить сюда было, в общем-то, незачем, разве что Большой Гоблин пошлет. Время от времени у него возникало желание отведать озерной рыбки. Правда, время от времени в итоге получалось, что он оставался и без рыбки, и без рыбака…