— По-моему у нас с твоим подарком случилось взаимопонимание и любовь. — Малыш под рукой Отабека завозился и обиженно тявкнул.
— Надеюсь, что-то похожее у них случится и с Громозекой. А то с Юркиным чудовищем, я за твоего «малыша» бояться начинаю, — Отабек, словно извиняясь, пригладил шерстку и почесал за ушком.
— Вы этого уникума вместе притянули, между прочим, — фыркнул Виктор. — Красавцы. Амбрэ на всю комнату, и кот такой — мяяяу, пожрааать бы… Ну вот и отожрался. Морда себя шире поперек.
— Он сам нам под колеса выкатился. И у него порода такая. Так что нечего ворчать. Но знакомить их придется. И желательно под присмотром. А то останется кто-нибудь без глаза и, подозреваю, не Юркин мелкий.
— Я не против, и даже за, — Виктор подхватил кроху под пузико, осторожно сел на постели и опустил его на пол, позволяя передвигаться по комнате и знакомиться с обстановкой. Даже если малыш сделает в уголке лужу — ничего страшного. — Но полагаю, что для того, чтобы устроить сюрприз, нам таки придется выбираться из логова и заниматься делами. И я убью того, что потребует от меня сегодня работы.
— Думаю, самоубийц не найдется, — Отабек проследил за тем, как маленький плюшевый комочек немного неуклюже изучает свои новые владения и с улыбкой подошел к Вите. — Для тебя это тоже праздник. Ну что, устроим ему сюрприз сейчас или дождемся, пока он проснется, а сами займемся праздничным завтраком-обедом?
— Ты предлагаешь ворваться в комнату Юрки с воплем «хэппибездей»? — хмыкнул Виктор. Он потянулся всем телом, выбрался из постели и поплелся в душ. Освежиться, одеться, и можно заниматься.
— Можем устроить утренние обнимашки, — Отабек устроился на кровати вместо него. — Даже если видеть он хочет не нас, потерпеть ему придется.
— Гм… Бек, только оденься, а? Не то отложится поздравление, — господин Никифоров обернулся, удостоверился что песий детеныш не будет задет дверью в ванную комнату и скрылся. Спустя еще минуту в душе зашумела вода.
Выбрался он спустя всего-то минут десять, определенно посвежевший и готовый к новым свершениям, пусть даже весьма сомнительным, вроде побудки виновника торжества.
Отабек переоделся. Пригладил взъерошенные волосы. И лениво листал какой-то журнал. При появлении Виктора он встал с кровати, на которую снова устроил щенка и тот дремал теперь рядом, пригревшись.
— Мой подарок ждет Юрку внизу. А твой? Или тоже будешь хранить интригу до конца?
— Чтоб показать мой придется ехать довольно далеко, — Виктор кончиком пальца разгладил складочку меж его густых бровей и улыбнулся. — Но взрослому мальчику — взрослые подарки. — Одевался он привычно-быстро. Но не вычурно. Джинсы, рубашка, внезапно — кроссовки. — Будим?
— Будим.
— Заодно познакомим ребенка со старшим… блин, у меня ассоциация — с паханом, — Виктор подхватил спящего кроху на руки и кивнул Беку на выход.
Отабек закусил губу, кинув на него тяжелый взгляд, и вышел следом.
— Ты никогда не хотел иметь собственных детей?
— Я никогда об этом не думал, — пожал плечами тот. — Почему у тебя возник этот вопрос?
Отабек покосился на щенка в его руках.
— Ты называешь его ребенком. Да и инстинкт папочки в тебе явно проснулся. Нормальные люди в этом возрасте заводят семью. Говорят, от этого очень меняется жизнь.
— Он собачий ребенок, Бека, так же как котенок — кошачий ребенок. А Юрка — почти что мой, потому что мне его после Светки растить пришлось. Я не очень представляю ребенка в наших реалиях. Вот честно. Но если в подоле принесешь маленького мрачного казашонка — приму как родного.
— Я тебе детей не рожу. Но если найдешь себе девчонку — в реалиях все будет логично. Я не в восторге от идеи о маленьком и мрачном казашонке. Хватит меня одного.
— Ты сердишься? — Виктор остановился, прижал к себе Бека еще ближе и губами накрыл его губы. — Не надо, Бек. Мне нужен ты. Просто ты. И если вдаваться в детали, то это скорее моя типа роль…
— Нет. Не сержусь, — Отабек ответил на поцелуй и отпустил. — Возможно, я боюсь, что когда-нибудь ты пожалеешь о том, что некому называть тебя папой. Лет этак через пятьдесят.
— Думаю, что этот вопрос мы разрулим уже лет через десять, и не потому что я тебя отпущу или заведу бабу. Если мы примем решение завести ребенка — мы возьмем ребенка из системы опеки. Вот и все… — не сговариваясь, они остановились у юркиной двери, и Виктор, три раза громко постучав, толкнул дверь, входя в комнату. — С днем рождеееенияяяяяя!!!
Отчаянный душераздирающий мяв стал ему ответом. Громозека то ли подпевал, то ли возмущался столь ранней побудкой. Ну, а вообще он как всегда был не против пожрать.
— Боооже, — простонал Юрка из глубин постели. — Уже?..
— Хей, еще год назад ты бы уже валялся у Витьки на постели и требовал свой подарок. Стареешь? — Отабек вошел следом, оглядел устроенный Юркой беспорядок, а потом шагнул к постели и сгреб его вместе с одеялом. — Тебе восемнадцать, парень. А ты дрыхнешь. Проспишь всю жизнь. Подъем!
— Еще год назад я только о медали мечтал, — сонно фыркнул Юра, тем не менее обнимая его и совершенно как раньше повиснув на Отабеке всем телом.
— А сейчас о чем-то другом, — необидно поддел Виктор, одной рукой обнимая обоих, другой продолжая поддерживать крошку-щенка. Малыш смешно пищал, тявкал, порывался подлезть в обнимашки, кого-нибудь лизнуть и совершенно игнорировал возмущенно шипящего Громозеку где-то внизу.
— Бля… вы мне собаку решили подарить? — округлил глаза почти проснувшийся виновник торжества.
— Нееет, это Бек мне подарил. А твои подарки ждут тебя чуть-чуть в другом месте!
— У тебя кот есть. С которым, кстати, этого собачьего детеныша вам с Витькой знакомить. А я в сторонку отойду. — Отабек взлохматил Юркины волосы. — С днем рождения, малыш. Хотя какой ты теперь малыш. Значит, по щам будешь получать как взрослый.
— Это ты у нас чувак с самыми сложными щами, — широко улыбнулся Юра. — Я тебя тоже обожаю, Бекааа…
— Ладно, так… Громозека, — Виктор опустился на корточки рядом с возмущенно шипящим котом и опустил щенка на уровень кошачьей морды. — Маленького обижать нельзя. Иначе будешь получать по наглой котячьей роже. Все понял?
Кот топорщил дыбом шерсть, подозрительно выл, но ударить лапой малыша не пытался. А тот, прижав гладкие ушки-тряпочки к круглой мордахе, смотрел глазенками-пуговками на пушистого здоровяка и пытался перевалиться в витькиных руках на спинку, подставляя старшему в доме беззащитное пузико. Типа ну это, я маленький и безобидный…
Бек несколько мгновений смотрел на это безобразие, а потом залился смехом и отпустил Юрку.
— Давай, хозяин, научи свое чудовище хорошим манерам.
— Громозека не чудовище, — хмыкнул Юра и опустился на пол рядом с котярой, погладил его по вздыбленной шерсти, почесал за ушами, другой рукой он гладил щенка и негромко выговаривал: — Маленького обижать нельзя. Ты ж не законченное мурло, Громозека… так что не обижай. Иначе будешь ненавязчиво пизжен…
Кот успокаивался, косил глазом на щенка, а потом даже снисходительно обнюхал его. Фыркнул, дернул хвостом и слинял куда-то на кровать.
— Вот и познакомились, — удовлетворенно кивнул Виктор. — Ладно, одевайся и спускайся! Праздничный завтрак и развлечения начинаются!
— А если успеешь за минуту, то я даже подарок тебе свой вручу, — заметил Отабек, забирая кота с постели.
— Эй, а почему за минуту? — округлил глаза Юрка, но тут же послушно направился в душ. Еще один чистюля, который без контрастного поливания проснуться нормально не может.
— Потому что пора приучать тебя к дисциплине. Как в армии. Считай себя призывником.
— Слышь, суровый Батыр, а ты сам-то служил? — говорил Юрка уже из-за двери, собственно, он и вернулся быстро. Практически молниеносное «уууух»… из кабины, энергичные растирания, и вот уже господин Плисецкий прыгает на одной ноге, втискиваясь в узкие джинсы.