Второго марта Ирина мама вынула из почтового ящика открытку. На открытке была нарисована женщина в такой позе, как будто она собирается мыть пол. Если долго смотреть, то выясняется, что женщина так сильно нагнулась, потому что перед ней стоит слишком маленькая девочка, которая протягивает ей пребольшущий букет.
Под рисунком надпись:
«Поздравляю с Восьмым марта».
А на обратной стороне написано: «Дорогая Ира, поздравляю тебя с Международным женским днём. Будь здорова. Учись хорошо, а подарок я принесу тебе сам.
т. д. Толя».
«Очень странно», — подумала Ирина мама.
Когда Ира вернулась из школы, мама спросила:
— Ты можешь мне объяснить, что означает «тэ дэ»?
Ира посмотрела на кончик своего короткого носа и сказала как-то нараспев:
— А что та-акое?
Мама протянула ей открытку, Ира прыснула:
— Тэ дэ — это твой друг, понимаешь — сокращённо! Я ему тоже так пишу.
— А когда ты ему пишешь?
— В День танкиста, в День железнодорожника. В общем, когда бывает нужно, — тогда и пишу.
Наступил вечер.
Ира готовила уроки. Мама вязала.
Около семи часов кто-то постучался в дверь.
— Войдите, — сказала Ира и не подняла головы от тетрадки.
И он вошёл. Он — Толя. И что-то живое энергично вырывалось из его рук. Что-то завёрнутое в кухонное полотенце.
Ирина мама встала и на всякий случай отошла от стола. Но Толя к столу не приближался. Стоя в дверях, он начал поздравительную речь.
Ирина мама немного побледнела, глядя, как что-то, гораздо большее, чем мышь или краб, копошится у Толи на руках.
А Толя говорил:
— Я желаю тебе в этом новом женском году исполнения всех-всех твоих замыслов и надежд…
Ирина мама слушала с большим напряжением — она не могла прервать мальчика, когда он говорит такие возвышенные слова:
— …и ещё — я желаю тебе, чтобы ты всегда была впереди…
Это было уже слишком, но Толя и сам замолчал. Он подошёл к столу и прямо на скатерть плюхнул свой неспокойный свёрток.
Кухонное полотенце подпрыгнуло и — взорвалось. Все увидели невероятно сердитого зверька, который короткими передними лапками отшвыривал от себя полотенце. Делал он это, удобно сидя на задних лапах, вернее — на широком мягком задике.
Как только зверёк освободился, сразу стал приводить себя в порядок. Отряхнулся. И пошёл оглаживаться. Пригладил блестящий рыжий мех на спинке и белую шерсть на пузе. Очень ловко и быстро умыл тупоносую большеглазую мордочку.
В его жестах было столько капризного и справедливого возмущения, что совестно делалось за Толю: зачем, на самом деле, надо было заворачивать его в полотенце?!
Ирина мама, обрадованная уже тем, что на столе не кошка и не гад, с неожиданным для себя интересом спросила:
— Кто это, это морская свинка?
— Ну что вы, — прямо спел, замирая от восторга, Толя, — какая же это свинка — это же хомячок!
— Ах, вот оно что! — сказала Ирина мама. — Значит, всё-таки хомячок?!
— Ага, — наивно подтвердила Ира, — класс млекопитающих, отряд грызунов… в домашних условиях считается почти всеядным…
— Скажите, пожалуйста, какие познания…
А Толя сиял! Вся его выдержка кончилась. Он подошёл вплотную к столу. Хомяк немедленно прервал свой туалет, поднялся во весь рост и, стоя на задних ногах, как начнёт раскачиваться из стороны в сторону, как защёлкает зубами.
— Се-ердится, — умилился Толя, — это он так сердится. А если его тронуть вот сюда, в спинку, — может подскочить… а теперь смотрите, что будет.
Из кармана брюк Толя вынул тоненькую, чисто вымытую морковку и подал её хомяку. Тот сначала умоляюще протянул ручки, а когда дотянулся, — не взял, а цапнул, да ещё так посмотрел, как будто хотел сказать: «Какого чёрта трогаешь мою морковку!»
Лапки у хомячка действительно похожи на руки — на каждой по четыре пальца, а вместо пятого, большого, — бородавочка! Пользуется он ими очень ловко.
Выхватив у Толи морковку, хомяк не стал грызть как попало — он поднёс её к мордочке горизонтально, будто собрался играть на флейте.
Когда хомяк съел морковку, Ира дала ему кусок булки. И булку он мгновенно съел. Тогда Толя дал ему леденец. Хомяк — цап — и за щёку. Ещё леденец, и опять — за щёку.
Ира протянула ему горсть семечек. Он и семечки, зёрнышко по зёрнышку, запихнул за щёки.
Через некоторое время хомяк стал похож на пожилого толстяка, которому хочется спать. А ребята наперегонки угощали его.
— Что вы делаете! — закричала вдруг Ирина мама. — Вы с ума сошли, он заболеет, он просто лопнет!