- Спокойно, - прошептал он себе.
- Простите, я не знал, что вы приехали, - сказал уже громче.
“Разумеется - это кто-то из родственников или подруг Пэм. Странно, что не предупредила. Но зачем так пугаться? Все можно объяснить…”
Кровавые дорожки достигли пола.
- Милый, ну, где ты?
Стив обернулся на голос. В дверях ванной стояла Пэм: в шелковом фиалковом халате, мягких тапочках.
- Кто у на… - слова застряли в горле. Стив осознал, что больше не слышит звука льющейся воды, не чувствует духоты. Боясь того, что может увидеть, он перевел взгляд на душевую кабинку: пусто!
“Все можно объяснить…”
Попытка все свести к шутке почти удалась. Пэм натянуто улыбнулась, отправилась на кухню. Стив простоял еще несколько минут, прежде чем сумел сделать шаг. Никогда прежде с ним такого не случалось. В молодости в колледже приходилось напиваться, да и травкой баловался. Но чтобы так!
Никаких мыслей о романтическом ужине больше не возникало. Вечер прошел между дежурными вопросами и баскетбольным матчем.
Бар назывался Вайнсоул. Стив отстранено уставился на плескающуюся на дне бокала рубиновую жидкость. Последние полчаса он пил не потому, что хотел забыться или ему нравился вкус виски, а просто на автомате. Бармен - словоохотливый парень – не закрывал рот. Стив понятия не имел, чем вызвал у него такую симпатию, однако развеивать ее не торопился. Не то, чтобы ему было интересно слушать об очередной подружке или недавней гулянке, но монотонный голос позволял окончательно не соскользнуть в собственные мысли. А мысли затягивали и в то же время пугали…
В них Стив вновь и вновь возвращался во вчерашний день. Он снова стоял перед матовой ширмой, а из-за нее шуршала льющаяся вода, и звучали призывные не то слова, не то уже стоны:
- Хочешь… хочешь… хочешь…
Но если вчера он испугался, то теперь отчаянно жалел, что оказался столь слаб. Перед глазами стоял расплывчатый силуэт. Он манил прикоснуться, почувствовать теплоту женского тела, нежность кожи… Отчего-то Стив знал, что ощущения должны быть именно такие.
Пугали лишь кровавые разводы. Даже в мыслях они появлялись снова и снова. Расплывались бесформенными пятнами. Словно коконом укутывали незнакомку. И от этого становилось больно. Стив наяву чувствовал, как в животе разрастается жжение, словно при сильном отравлении.
Внезапно голова закружилась. Царившие в Вайнсоуле звуки почти стихли. Стив судорожно ухватился руками за барную стойку, что-то опрокинул. Жжение поползло вверх. Словно ощеренный острыми гвоздями ком, оно продвигалось выше и выше, по пути разрывая плоть. Стив кашлянул. Горло вспыхнуло, разлетелось кровавыми ошметками. Поток темно-красной крови хлынул на стойку.
- Мистер! Что с вами?!
Голос, вроде, принадлежал бармену, но Стив не поручился бы. Он продолжал цепляться за скользкую от крови стойку. Руки скользили, противно скрипели по гладкой поверхности.
- Мистер! Очнитесь!
Стив покачнулся, снова кашлянул.
Он по-прежнему сидел за стойкой, пальцы, вцепившиеся в ее край, побелели от напряжения. Вокруг образовалось кольцо из галдящих посетителей. Никакой крови видно не было.
Стив с трудом разжал руки.
- Я в порядке, - прохрипел он и коснулся горла. Никакого намека на рану. - Извините, я лучше пойду...
- Ему в больницу надо, - сказал кто-то.
- Нет-нет, - запротестовал Стив. - Будьте любезны, вызовите мне такси.
Он нарочно обманул Пэм. Сказал, что пойдет пропустить стаканчик с Тэдди Луином - своим сослуживцем, единственным, с кем успел сдружиться. На деле же он хотел отвлечься, обдумать вчерашнее. И что из этого вышло? Стив чувствовал себя так, словно попал под дорожный каток. Все тело болело, во рту стоял солоноватый привкус.
Он потерял счет времени. Стоя на тротуаре у дома, попытался унять бешеное сердцебиение. Появляться перед Пэм в таком виде не хотелось. И без того он расстроил ее вчера.
"Надо было купить цветы", - родилась неповоротливая мысль.
Он огляделся по сторонам. Такси давно уехало. Застланные туманом улицы навевали смутные воспоминания о чем-то, читанном несколько лет назад. Стив помассировал виски. Как он мог забыть? "Туман" Стивена Кинга.
"Что за проклятое место! Уж лучше дождь".
По спине пробежал холодок. Представились летающие твари с длинными, как у комаров, жалами; огромные пауки; нечто и вовсе не поддающееся описанию - огромное, многолапое, с длинными щупальцами.