Догнавшая его машина, за рулем которой сидел Угрюмый, притормозила.
Губа, не обращая на нее внимания, достал сигарету, прикурил и спокойно пошел дальше. Угрюмый тронул машину, она выехала со двора. Мимо так же медленно идущего Губы прохромал третий парень.
— На дачу, — бросил Губа. Парень кивнул. — Кретин, — услышал он злобный голос Губы и ускорил шаг.
— Кто же это? — задумчиво посмотрел на Рыбака Арсентий. Тот молча пожал плечами.
— Мстят за Самуэля? — предположил Астахов. — Вряд ли. А насчет Голубя и говорить не хочется. Кто мог стрелять в Губу? Если стреляли в него, то знают, что он в данное время работает на меня. Следовательно, мне тоже нужно приготовиться.
— Да вряд ли, — с сомнением заметил Рыбаков. — Мы настолько дорогу никому не перешли, чтобы на нас тратить бабки. К тому же видно, что в Губу стрелял не профи. Тот, сам понимаешь, патроны зря не тратит.
— Не скажи, — возразил Арсентий. — Губу знают все. И приближаться к нему, чтобы стрелять наверняка, не рискнет никто. В том, что стреляли в Губу, я уверен. Вопрос — кто нанял стрелка?
— Может, Валентин? — предположил Рыбаков. — Он с Голубем был в хороших отношениях. Они же и по делу вместе проходили в восемьдесят восьмом. Правда, Валек на срок один пошел. Их за разбой брали. Они по коллекционерам марок гуляли. Одного вроде даже подранили немного. Так что...
— Губа узнает, — сказал Арсентий. — Валентин ему все скажет. Да, — вспомнил он, — ты никого не знаешь по кличке Доцент?
— Доцент? — удивленно взглянул на него Рыбаков. Астахов молча кивнул. — Подожди. — Немного помолчав, покачал головой. — Вроде что-то слышал.
— От кого? — быстро спросил Арсентий.
— Сейчас и не припомню.
— Ты вспомни, — попросил Арсентий, — потому что... — Не договорив, кашлянул.
— Что? — немного подождав и не услышав продолжения, спросил Рыбак.
— Да так, — буркнул Астахов. — Нужен мне этот Доцент.
— Ты был у Лорки? — переменил тему Семен.
— И что? — усмехнулся Астахов.
— Ничего, — безразлично скользнул по нему взглядом Семен. — Просто...
— Рыбак, — недовольно проговорил Астахов, — не надо лезть в мою жизнь.
Я этого после шестнадцати даже родителям не позволял, понял?
— Конечно, — торопливо сказал Рыбак. — Но я спросил только потому, что не хотел бы, чтобы ты и Лорка были очень близки. Она, конечно, взрослая девочка, — усмехнулся он, — и ты не пацан. Но я уже говорил о наших отношениях с сестрицей. Мы с детства не очень-то дружны с ней. Я и старше ее.
— Извини, — попросил Арсентий, — я просто забыл, что ты ее брат. Хотя она, как ты заметил сам, не маленькая девочка. Правда, все-таки твоя сестра и ты вправе спрашивать. Но, знаешь, — вздохнув, он улыбнулся, — я не особо удивлюсь, если выяснится, что эту кашу с покушением на Таньку заварила твоя сестричка. Я как-то неожиданно, сегодня, когда говорил с ней, понял — она хищница и берет от жизни все, что может. И особо ценно в ней — умение выжидать, прежде чем нанести удар. — В глазах Рыбака мелькнул испуг. — С тобой это не связано, — покачал головой Астахов. — Мы о тебе вообще не говорили.
«Слабо верится», — подумал Рыбак. Он хотел что-то сказать, но в это время прозвучал телефонный звонок. — Ну? — поднеся трубку к уху, буркнул Арсентий.
— Валька сделан, — услышал он голос Губы. — Там был толстяк. Но он ушел до этого.
— Валентин что-нибудь сказал? — спросил Арсентий.
Не успел.
— Значит, так, — положив трубку, негромко проговорил , он, — начало есть. Ну что же. — Он коротко улыбнулся. — Подождем ответа.
— Ты о чем? — заволновался Семен.
— Тебя это не касается, — отрезал Арсентий.
— Арсен, — собрался с духом Рыбаков, — мы уже не первый год работаем вместе, а я все время слышу: тебя это не касается. Если же нас прищучат, то...
— Типун тебе на язык, — ухмыльнулся Астахов. И тут же, зло взглянув на Семена, сказал:
— Давай расставим все по своим местам. Я — это я. И работаем не мы с тобой. Ты работаешь на меня, — чеканя слова, произнес он. — Ясно? И давай больше никогда к этому вопросу не возвращаться. Если это тебя не устраивает — расход. Я тебе выплачу за последние две партии, и все. А сейчас извини. У меня дела.
Рыбаков хотел что-то ответить, но сдержался и молча вышел.
— Впрочем, — прошептал Астахов, — об этом еще никто не знает. Я имею в виду твое увольнение. И если не договоримся, я тебя подставлю Азиату и тем самым сделаю себе подарок. С Тимуром пора кончать. С Астрономом можно попробовать договориться. Если нет, то и его. Но надо как-то дать знать Азиату, что Рыбак со мной больше не работает. Он наверняка захочет разделаться с ним.
Впрочем, — Арсентий улыбнулся, — Семен сейчас пойдет лить слезы в Лизкин фартук.
— Дед куда-то умотал, Зубастик выходя из подъезда, вздохнул.
— Когда вернется? — спросил Штык.
— Его мегера не сказала, — буркнул Зубастик. — Она чуть ли в морду ногтями не лезет, сучка! И как Дед ее терпит? — недоуменно спросил он.
— Любовь, — философски заметил Штык. — Она зла ДО не могу. Полюбишь и злую бабу-ягу. — Сам удивившись получившейся рифме, засмеялся.
— Давай пойдем по знакомым, — предложил Зубастик. — Может, кто про Доцента знает? Надо его выцеплять. А то...
— Губа уже всех, — прервал его Штык, — кто может чего-то знать, обошел.
Так что мы просто зря время потеряем. Деда ждать надо.
— Голубь говорил, — вспомнил Зубастик, — что Доцента зовут Иван и он какой-то родственник Самуэля. Брат двоюродный, точно, так жена Голубя сказала.
— Пусть Губа шарит, — сказал Штык, — Нам он за это бабки не платит. Не пойму, как вы его упустили? Ведь вроде говорили, он из себя не очень. Плюнуть и растереть. Вы же...
— Тебя, жалко, не было, — усмехнулся Зубастик, — ты бы ему бороденку выщипал.
— А что, — подмигнул ему Штык, — запросто. Вот найдем эту ученую суку, я его лично отрабатывать буду.
— Не вздумай это при Губе вякнуть, — предупредил Зубастик. — Он и так уже бесится. Если бы ты мужика на волю не проверял, хрен бы Доцент свалил.
— Если бы я мужика не проверял, мы бы хрен узнали, кто он и как зовется.
— Дед, — увидев подъехавшую к подъезду белую «Ниву», сказал Зубастик. — Пойдем.
Они шагнули к выходящему из машины человеку с окладистой седой бородой.
Длинные волосы тоже поблескивали серебром.
— Привет, — подходя, протянул ему руку Зубастик.
— Славик, — вяло пожав ему ладонь, мотнул головой на подъезд Дед, — как там настроение у моей?
— Злая как ведьма, — усмехнулся тот.
— Так и думал. — Вздохнув, Дед пожал руку Штыку.
— Губа сказал, — начал Штык, — что у тебя какой-то заказ есть.
— Надо одного молодого подлечить, — негромко проговорил Дед. — Его баба с какой-то застукала, вот и желает, чтобы он, значит, схлопотал.
Переглянувшись, парни одновременно усмехнулись.
— Она полторы тысячи зелени дает, — заметив это, сказал Дед.
— Мы Губе скажем, — решил Зубастик, — пусть думает. Без его ведома не можем.
— Это понятно, — кивнул Дед. — Ты, Андрюха, все матереешь. — Он оценивающим взглядом окинул Штыка.
— Работа такая, — ухмыльнулся тот, — надо себя в форме держать.
— Оно и правильно, — согласился Дед. Заперев дверцу! «Нивы», вздохнул.
— Пойду с повинной.
— А что случилось-то? — поинтересовался Зубастик. > — Да поцапались трошки, — поморщился Дед и, не прощаясь, пошел к подъезду.
— Добрый день, Мария Андреевна, — кивнул Арсентий открывшей дверь высокой пожилой женщине.
— Здравствуй, Арсентий, — вздохнула она, — заходи.
— Я ненадолго. Мне передали, что у Тани в больнице была ее подруга Зоя Барсукова. Онаквамнезаходила?ЧтосТаней?
— Плохо, милок, — опустив голову, всхлипнула Мария Андреевна. — С ногой у нее... — Не договорив, тихо заплакала. — Ведь молодая еще, — сквозь слезы начала причитать она. — И надо же такому случиться. Ведь говорила ей, не езди.
— Подождите, — удивленно посмотрел на нее Арсентий, — вы знали, что Таня поедет с Таракановым?
— А как же, — всхлипнув, кивнула она. — Таня всегда говорила мне, если куда уезжала.
— Почему же вы мне в прошлый раз не сказали?