Я подтянул вторую лошадь за повод, после чего сдернул тело на землю. Труп тяжело, с глухим стуком упал на землю. Бандит, крадучись, не спуская с меня глаз и ствола винчестера, подобрался к трупу, затем неожиданно закричал: — Сид! Возьми его на мушку!
— Взял, Берт!
Я осторожно повел глазами в сторону голоса. Самого бандита я не увидел, зато увидел, как из темного проема окна высунулись стволы дробовика. Берт еще секунду буравил меня злым взглядом, затем нагнулся над трупом. С минуту рассматривал, потом пробормотал, словно бы про себя: — Вроде он.
Но в его голосе слышалось сомнение. Медленно распрямившись, повернулся ко мне: — Ты кто?
— Джек Льюис!
— Льюис?! Тот самый?! 'Белый орел'?!
— Где 'Мексиканец'?!
— Ты откуда знаешь, что здесь 'Мексиканец'?! — подозрительность бандита снова подпрыгнула до небес, а ствол винчестера на уровень моей груди.
— От него, придурок! — я кивнул головой в сторону трупа.
Грязный, с длинными волосами, висящими сальными сосульками из-под помятой шляпы, Берт выглядел нищим бродягой, если бы не оружие и злой, подозрительный взгляд, выдававший в нем бандита.
— Чего тебе надо от Грогги?!
— Это я ему скажу!
Бандит замялся, не зная как ему поступить. С минуту стоял в раздумье, потом крикнул: — Сид!
— Здесь я, Берт! — отозвался невидимый Сид.
— Я отойду, а ты последи за ним!
— Одно лишнее движение, и он труп!
Развернувшись, Берт двинулся к развалинам, в которых до этого прятался. Осторожно, стараясь не раздражать Сида, я стал осматриваться, пытаясь определить, есть ли в засаде кто-нибудь, кроме этого бандита, но больше обнаружить никого и не смог. Не прошло и пяти минут, как появился Берт.
— Слазь с лошади!
Как только я оказался на земле, последовала следующая команда: — Скинь оружейный пояс!
Я выполнил его приказание, четко и без колебаний.
— Повернись спиной! Вроде ничего нет…. Теперь пошли! Сид, смотри здесь в оба!
— Смотрю! — раздалось из темноты проема.
Бандитское логово оказалось недалеко. Из тех развалин, что я видел по дороге, этот дом, по крайней мере, имел все четыре стены и большую часть крыши. Первое, что я увидел, переступив через порог, так это лежащего на топчане человека. Он лежал на груде одеял, наброшенных на доски, голый по пояс. Торс бандита был неумело забинтован, порванными на ленты, рубашками. На его левом боку расползлось красное пятно. Из одежды на нем были только кожаные штаны. Сапоги валялись на земляном полу, рядом с курткой и рубашкой, а на самом верху этой груды лежало сомбреро. В правой руке он держал револьвер, который для удобства положил на ногу. Пока его глаза бесцеремонно ощупывали меня всего, каждую мою складку одежды, я с любопытством рассматривал бандитского главаря, за чью голову власти были готовы платить деньги. Черные, глубоко посаженные, глаза, на щеках и подбородке жесткая, недельной давности, щетина, кожа грязная, нездорового оттенка. Но что особенно отвратительной делало его физиономию — это улыбка — оскал. Словно заученная, не имеющая ничего общего с настоящим весельем, она выставляла напоказ его редкие желтые зубы и придавала ему сходство с оскалившейся собакой — бродяжкой.
— Ты Льюис? — его голос был грубым и злым.
— А что не похож? — я говорил твердо, но в тоже время спокойно, чтобы не спровоцировать бандита на конфликт раньше времени.
— Чем докажешь?
— Татуировки хватит?
— Показывай!
Скинув куртку, я расстегнул ворот рубашки, после чего обнажил плечо. При моих движениях 'Мексиканец' напрягся. Рука с револьвером чуть приподнялась.
— Нравиться?
— Подойди поближе. Хотя, нет. Стой на месте. Берт, глянь, что у него там.
Я даже не рассчитывал на такую удачу. Бандиты оказались еще более тупыми, чем я их себе представлял. Стоя за моей спиной, он не отставил винтовку в сторону и не взялся за револьвер, что дало ему возможность продолжать держать меня на прицеле. Нет же, он стал обходить меня, с винтовкой в руках. Как только он приблизился, чтобы рассмотреть рисунок, я чуть развернулся, заставив бандита стать в пол оборота к лежащему на топчане главарю, закрыв тому часть радиуса обстрела.
— Ты чего? — тут же насторожено спросил 'Мексиканец'.
— Плечо под свет подставляю. Чтобы было лучше видно.
Свет, в действительности, упал, из одной из многочисленных дыр в крыше, на плечо, высветив татуировку.
— Ну что там? — недовольно спросил главарь, смотревшего на мое плечо, бандита.
— Орел! — отрапортовал тот.
— Ты идиот?! Ты мне скажи, он у него как на рисунке или нет?!
Теперь я вспомнил, что розыскные листы, присылаемые шерифам, помимо описания самого бандита иногда были снабжены его особыми приметами, о которых знали власти.
— Я один раз его только видел на той розыскной бумаге! Да и то пьяный! — он зло сверкнул глазами в сторону главаря. — Но это орел! А тот или не тот…. Сам посмотри!
Лучшего момента и придумать было нельзя. Если до этого бандиты настороженно косились в мою сторону, не забывая держать руки вблизи оружия, то в эту секунду они просто забыли обо мне, бросая друг на друга злобные взгляды. Меня в свое время долго и жестко учили, как использовать подобные промахи противника. Рванув оружие на себя, я вывел бандита из равновесия, затем толкнул его на главаря. Краем глаза я успел заметить, как ствол револьвера 'Мексиканца' дернулся в мою сторону. Грохот выстрела сильно ударил по ушам. Берт, падавший спиной вперед, получил пулю вместо меня. С криком боли бандит рухнул на 'Мексиканца'. Выдернув из-за голенища нож, я метнулся к главарю, который в это время пытался стряхнуть с себя стонущего бандита, чтобы высвободить свою придавленную руку с револьвером. Тонкое и длинное лезвие ножа, пробив горло 'Мексиканца', затем Берта, оборвали их никчемные жизни.
Нож, которым воспользовался, я нашел в дорожных сумках агента. Он представлял собой, своего рода, стилет. Позже я узнал, что в народе его называют 'Арканзаской зубочисткой'. Именно им я рассчитывал без шума разобраться с бандитами, но, к сожалению, получилось не так, как хотел. Теперь надо было ждать появления остальных бандитов. В том, что они сбегутся на выстрел, я не сомневался. Это же звери, живущие инстинктами, основанными на страхе, злобе, и боли. Схватив винчестер Берта, метнулся к окну. Осторожно выглянул, прислушался. Никого. Быстро перелез, а затем, обойдя дом, затаился за углом у дальней стены. Через несколько минут послышались тихие шаги и хриплое, тяжелое дыхание. Затем последо?вали два еле слышных щелчка.
'Взвел курки дробовика. Сид. Один. Идиот!'.
Последнее слово относилось к действиям бандита, открыто ворвавшегося в дом. Мне даже не нужно было выглядывать, чтобы знать, что он делает. Так же, как нетрудно было понять, что он будет делать дальше. Выскочит обратно, в поисках врага. Если сразу не найдет его, прихватит общественную кассу и удариться в бегство. Как и предполагал, бандит выскочил наружу, пробежал немного вперед, потом неожиданно резко остановился. Я уже выглянул из-за угла, готовый последовать за ним, как тут же мне пришлось спрятаться обратно. Снова послышались его шаги — он возвращался. Остановился рядом с дверью, оглядывается по сторонам.
'Кроме Сида никого нет. А бандитская касса, похоже, в доме главаря, раз он тут крутиться. Начнем, с Богом!'.
Подобрав камешек, я бросил его так, чтобы бандит, повернувшись на звук, оказался ко мне спиной. Гром двойного выстрела разорвал тишину.
'Нервы у парня ни к черту!'.
Выскочив из-за угла, я взял на прицел бандита.
— Сид. Я здесь.
Бандит, начавший перезаряжать дробовик, услышав мой голос, замер на какую-то долю секунды, затем стремительно начал действовать, демонстрируя завидную реакцию. Не успел дробовик упасть на землю, как бандит уже начал резко разворачиваться ко мне, выхватывая из кобуры револьвер. Я не стал ждать, пока он его достанет, сделав упреждающий выстрел. У меня не было должной подготовки в обращении с подобным оружием, к тому Сид был в движении, поэтому, целясь в плечо, я попал ему в живот. Получив пулю, бандит все же сумел достать револьвер и выстрелить в мою сторону, только после этого рухнул на колени. Подскочив к нему, ударом ноги выбил из руки револьвер. Превозмогая боль, бандит поднял голову. Я невольно удивился тому, что прочитал в его глазах. В них не было ни мольбы, ни страха, только дикая звериная злоба.