Слава бо… Мерлину (тренируйся, Саня, то бишь Северус), матушку не заступорило. Мне кажется, или у нее наметился какой-то прогресс? Тихая робкая радость по этому поводу плюс удовлетворение от хорошо проделанной сегодня работы (местами тяжелой!) так и просили чего-то этакого. Картошечки пожарить, точно.
Мама Эйлин клубни отмыла и почистила, наконец начав использовать на кухне заклинания (ура, она все-таки что-то кулинарное знает!), а я резал и выкладывал на старое, ветхое, но чистенькое полотенце, подсушить. Вообще резать картошку соломкой то еще медитативное занятие, скажу я вам… Не успел оглянуться, как ее оказалось аж на две сковороды. Ну и ладно, сегодня нажарим, завтра доедим. А еще с Эйлин оказалось удивительно хорошо молчать. Я оценил.
На сковороде аппетитно скворчал лучок с кусочками бекона, я засыпал в эту красоту первую порцию нашего «второго хлеба» и даже успел перевернуть и подсолить, как в прихожей что-то сбрякало и мужской голос завопил:
— Эйлин!
Мать рванула было, но я успел ее опередить.
Папаня внушал. Мужик имел здоровенные кулаки, длинные руки, трубный глас, нехорошее настроение и подозрительно принюхивался. А еще он был довольно высокий и жилистый, так что я наконец поверил, что это действительно отец моей тушки. И, недолго думая…
— Папа приехал! — облапил я мужика и быстро отскочил, пока тот чего не придумал в ответ — выражение его лица мне совсем не понравилось. Но упускать инициативу было жаль, а потому, пока папаня не успел подобрать челюсть, его рот надо попробовать занять чем-то однозначно приятным. В тему я, то есть мы с картошечкой подсуетились.
— Как раз к ужину! — радостно провозгласил я и, схватив за рукав, поволок еще не пришедшего в себя мужика на кухню, где тут же усадил его за стол и навалил гору жареной картохи — как раз дошла. Умница мать успела сунуть на сковороду еще и пару сосисок прежде, чем снова впасть в ступор, так что я понял, что решение в целом было верным. Хоть не особо и сомневался. Сытый муж и отец — это уже вполовину не такая страшная беда. Я-то знаю.
Мистер Снейп сглотнул. Содержимое тарелки было в кои-то веки завлекательным, что неожиданно и подозрительно, но голодный желудок просто требовал приналечь. Тем более ведьменыш вот жрет, и ничего. И он решился.
Ум-м… Жареная картошечка похрустывала на зубах, ароматы еды витали по всему дому, а растерянность и злость на лице мужика постепенно сменялись спокойствием и наконец удовлетворением.
— Пиво есть? — папаня прожевал очередную порцию и удовлетворенно крякнул.
Ну что… пивко да под картошечку. Мужик ваще-то прав. Я вздохнул.
— Дашь денег — сгоняю.
Мужика, кажется, опять немного переклинило, прямо почти как мать. Что-то не нравится мне такое выражение их глазок, слишком уж похожее. Тобиас прокашлялся.
— Ты что со своим недоноском сделала, ведьма? — он зыркнул на меня, может, пытаясь испугать, но как-то неубедительно.
— А что тебе не нравится? — влез я. — И вообще, это не мама, это директор нашей школы со мной сотворил. Забрал нас… честно, даже не знаю, куда, может, и в школу, но непохоже было. И мать не знает. А потом я ничего не помню. Только, очнулся когда, голова болела так, что думал — лопнет! А потом опять не помню.
Эйлин всхлипнула.
— Очнулся потом уже дома, в кровати. А потом… Тут помню, а тут — не помню! — радостно провозгласил я, радостно стуча себя по лбу и по затылку. — И готовить немного умею, оказывается. Поди плохо?
Мать издала какой-то стон и, кажется, опять наладилась пореветь, а папаня озадаченно поставил брови домиком. Ему вообще не шло, кстати, но я точно никому не скажу.
— Да ладно, мам, теперь же все нормально! Ведь лучше же стало, правда, пап? Скажи ей!
Папаня медленно втянул носом воздух. Мать сжалась, но когда отец молча выдохнул и отправил в рот еще картошечки, вытерла глаза уголком белого кухонного передничка, осторожно встала и запустила на сковороду еще порцию. И сосиски ему подложила. Мне показалось, Тобиас дернул рукой, чтобы глаза протереть, но сдержался.
— Ну так что, сгонять за пивом-то, пока картошка не кончилась? — спросил я.
— Готовил кто? — вместо ответа спросил он.
— Мы вместе, — пискнула Эйлин, а я подтвердил активным киванием.
Вот ведь… вроде была женщина как женщина, а теперь совсем забитый котенок. Не-эт, так не пойдет.
— Батя! — проглотив что прожевал, рявкнул я что было сил, родители аж подпрыгнули. Мать так точно. — Давай мать за пивом сгоняет, ей без вопросов продадут, она совершеннолетняя, а я тебе все-все расскажу! Потому что когда директор нас обратно вернул, я еще два дня… нет, почти три дня отходняк ловил. А вот пото-ом!