За пару суток, пока отходил от проведенного ритуала, сумел вытащить из мамы Эйлин, что это вообще было. Оказалось, мне помогали пробудить родовой дар — зельеварение, естественно. Расплатиться матери было особо нечем, так что мне теперь отрабатывать придется. Директору. Ага, щас. Я об этом просил, спрашивается? Нет, я пока молчал. Маменька, конечно, подставила, ну так назад-то уже не отыграть, и смысл сотрясать воздух? Лучше подумать, на какую дисциплину надо будет приналечь, главное, чтобы не на зелья. От них, конечно, пользы много, только в планы мои никоим образом не входит совать голову в это ярмо. Как и любые другие части. Дудки-с. Так что по моей личной официальной версии — не пробудил добрый дедушка Дамблдор у мальчика Севы никакого дара. Зуб даю, даже хоть все. Потому что он меня пробудил, а уж я точно ничего общего с "даром зельеварения" не имею.
Эйфория, кстати, притупилась, но никуда не делась: то ли побочка такая странная — усиление жизнерадостности (у Снейпа, ха), то ли молодой организм обрадовался мне, старому и опытному. Ну, не так чтобы старому, конечно, я — дитя восьмидесятых. Так что мне сейчас двадцать семь, пережито много, бурно, интересно, а сколько теперь впереди! И хренушки я им пойду, как телок на поводу. Безвыходных положений не бывает, даже если вас съели. Ох, и устрою я кое-кому несварение!
Кстати, нехило Снейпу помогли, парня-то вроде как угробили, раз на его месте я появился? Или нет? Или мы поменялись просто? Но у меня вообще все ровно было, пришел из лаборатории, пиццу разогрел, телик включил… Братишка пришлепал, как услышал своих любимых «Морских дьяволов». Все. Больше ничего не помню. Так что, может он там, на моем месте оказаться сейчас?
А прикольно ему будет… Матери Снейп очень даже нравится… хе-хе. Или Рикман? И мелкий Снейп не покатит? Хотя материнский инстинкт же, еще как покатит! И фильмы она с нами вместе смотрела, в курсе. Эх, вот бы так и было, да еще бы хоть одним глазком посмотреть, как они там…
В задумчивости проходя мимо полузаброшенной детской площадки, я едва не пропустил первых людей. Точнее, двух девчонок, примерно одного возраста со мной. Площадка, собственно, представляла собой вытоптанное поле, что-то вроде футбольного, и пару старых качелей.
— Северус! Где ты был? — подлетела ко мне рыжая, и до меня наконец дошло.
Это же вроде моя любовь по гроб… и после него. Ну, привет. А где же «здравствуй, дорогой друг?», ну, ладно хотя бы просто «здравствуй»?
— Болел, — я немного нахмурился. — Здравствуй, Лили.
И Петунье то ли кивнул, то ли поклонился, поприветствовав. Кажется, обе удивилась.
— А… Что так долго? Не мог побыстрее поправиться? Мы же зелья варить собирались! Ты обещал!
Фигассе… Волевым усилием ставлю на место едва не выкатившиеся глаза, глубоко вдыхаю и так же глубоко выдыхаю и смотрю на рыжую. О да, стерву видно уже сейчас. Она продолжает что-то там бухтеть про бороздящие зелье черпаки, а я про себя прикидываю… Нет, это уже не перед первым курсом, это, кажется, лето перед вторым. Бля, в доме даже газет нет, кроме старья какого-то! Я-то думал, Хогвартс еще впереди.
Но девочка наглеет… Ведь точно решила, что весь мир крутится вокруг нее! Ну, а уж один чернявый носатый чувак тем более должен. Нет уж, нахер сплющилась мне такая «дружба в одни ворота», про любовь уже и не говорю. Но ведь так просто не отстанет, как пить дать. Попробовать, может, воспитается? Вспоминаю мультик про Малыша и Карлсона…
— Что же, я заболеть не могу, как все люди? Может, я вообще еле выжил? Мама, между прочим, Дамблдора приглашала, даже не колдомедика, представляешь? Да я, наверное, самый больной человек… по ту и эту сторону реки, — вот так, и еще немного трагизма в голос, про Карлсона Лиля вряд ли читала, не говоря о русском мультике.
— Директор был у вас?! — Лиля едва не села прямо на асфальт.
В авторитете, значит, у нее уважаемый директор, да кто бы сомневался. Дабы не совсем выбиваться из образа, я сделал вид, что придерживаю ее, зараза крепко вцепилась в мою кофту и потянула вниз. Рукав треснул и немного сполз.
Я, конечно, был только рад, что чертова тряпка вот-вот прикажет долго жить, но ходить светить тощей впалой грудью, отговариваясь тем, что зато у меня спина колесом, было как-то не копенгаген. Хоть народу на улице и не было все это время, но ведь когда-то они тут ходят, нет? Девчонок-то этих мелких я совершенно не стеснялся.