- Галлард – не мерзавец.
Из этих слов, будто из семени, выросло все, что она сделала в следующие минуты.
Глядя в зеркало, она поправила прическу и платье, привела себя в идеальный вид. Задержала дыхание, несколько раз всхлипнула, часто поморгала — глаза увлажнились и носик покраснел, будто от плача. Тогда выбежала из комнаты.
Часовые охраняли этаж, занятый Галлардом Альмера. Лауру они пропустили без вопросов. У самого кабинета приарха стражи не было — Галлард не хотел, чтобы кто-нибудь слышал сквозь дверь обрывки разговоров. Лаура всхлипнула еще раз и нервно постучалась. Не дожидаясь ответа, вошла.
- Я не позволял!.. - вскинулся приарх.
Но смягчился, увидев гостью, а особенно — красные ее глаза.
- В чем беда, леди Лаура?
Она отказалась сесть, уткнула в пол горестный взгляд, принялась комкать подол платья.
- Ваша светлость… мне очень стыдно вас беспокоить. Прошу, простите… но я больше не могу терпеть, и не к кому обратиться…
- Говорите без стеснения. Нет стыда в том, чтобы слабый просил помощи у сильного. Что стряслось?
- Мой брат Джереми… он измучил меня цинизмом, глумлением, издевками… ведет себя скверно мне на зло - знает, чем задеть… за один только нынешний вечер назвал меня курицей, затем толкнул так сильно, что я упала, а потом еще посмеялся над монахом…
- Над каким монахом? - насторожился Галлард.
- Несчастным немым человеком… но дело не в монахе, ваша светлость. Он — только частность, а все намного хуже…
- Что может быть хуже насмешек над божьим слугою?!
- Ой… - Лаура прижала ладошки ко рту. - Простите, ваша светлость, мне не стоило. Это слишком постыдно. Прошу вас, забудьте.
Она ринулась к двери.
- Стойте, миледи! - Властному голосу приарха нельзя было противиться. - Окончите то, что начали.
Лаура прижалась к двери, ломая руки.
- Право же, я не смею…
- Миледи, вы беседуете с духовником. Считайте это своей исповедью. Законы Церкви защищают вас от любого осуждения с моей стороны. Говорите смело!
- Беда в том, что это — не только мой стыд… - она прерывисто вздохнула. - Мой брат — вольнодумец, как и отец. Наверное, поэтому позволяет себе…
- Вольнодумец? Прошу, уточните. Джереми отрицает законы Праотцов?
- Не верит, что Прародители — святые. Он говорит: это были интриганы, захватившие власть. Говорит: Праотцы переписали историю, чтобы выглядеть посланцами богов.
Приарх потемнел лицом.
- Продолжайте!
- Помните, ваша светлость спрашивали, почему я не молюсь за упокой матери?.. Тогда я не ответила честно… Дело в том, что маменька — жива. Она сбежала из дому, это ужасный стыд. Дед приказал считать ее покойной.
- Как сбежала? Почему?
- Маменька агатовского рода. Она верит в Агату, блюдет заповеди, ценит свою честь. Отец все смеялся над нею, звал темной, суеверной, глупой… Отцу и брату смешно, когда кто-то во что-нибудь верит.
- И что случилось с матерью?
- Она учила меня верить Праматерям, вопреки отцу. Он злился и бранил маменьку. Когда это не помогало, давал волю рукам. При одной ссоре сильно избил ее. Маменька ушла...
Галларду стоило труда сдерживать гнев. Его голос не звучал, а скрипел сквозь щели каменной маски:
- Ваш брат и отец не верят в святость Агаты?
- Да, ваша светлость.
- Все, что они говорили о божьих законах и голосе крови…
- Лицемерие, ваша светлость.
Длинный свирепый вдох.
- И поэтому Джереми смеялся над монахом?
- Он встретил его в коридоре у вашей приемной и стал высмеивать: «Зачем идти на прием, если ты немой? Что ж тебе боги не вернули речь, если ты так много молишься?»
- Вы видели это?
- Нет, он рассказал. Был очень весел и доволен собою. Это и переполнило чашу. Я привыкла, что смеются надо мною. Но монах — служитель Церкви…
- Что Джереми делал у моей приемной?
- Не знаю, ваша светлость. Я не подумала спросить. Джереми ходит где хочет…
- Мог ли он что-то слышать сквозь дверь?
Лаура сделала большие круглые глаза:
- Что он мог услышать, если у вас был немой?!
- Верно. Ничего.
Несколько минут Галлард хрипло дышал, сжимая кулаки. Когда овладел собою, позвонил в колокольчик.
- Джереми Фарвея — ко мне.
- Я полагаю, он на конюшне, - подсказала Лаура. - Кажется, собирался куда-то ехать.
Через несколько минут Джереми стоял в кабинете приарха — ошарашенный и бледный. Куда и подевалась самоуверенность!
- Лаура, что ты…
Приарх оборвал его:
- Юноша, прочтите молитву благодарности Агате.