— Оскаровские лауреаты, — прошипела я, — являются на деловые встречи одетыми. Оскаровские лауреаты при разговоре смотрят на собеседника. Оскаровские лауреаты пишут гребаные сценарии, за которые им уже было заплачено.
На мгновение воцарилась мертвая тишина. Эго, казалось, мысленно перенастраивался. Он остановил на мне пристальный взгляд и — возможно, впервые за все это время — действительно увидел меня.
О нет. О нет. О нет. Сработали все мои внутренние системы оповещения, и кожа отреагировала пламенеющим багровым румянцем. Что я наделала? Прощай, повышение.
И тут Эзра Честер сверкнул идеальной белозубой улыбкой.
— Ну-ну, Эви Саммерс. Вот ты какая!
Я моргнула. Из всего, что я могла ожидать в ответ…
— Я… Что?
Эго скрестил руки на груди. Эта поза особенно выгодно подчеркивала его точеные мышцы.
— Мы с тобой знакомы пять лет…
— Семь.
О боже, Эви, прикуси язык.
Эзра изогнул бровь.
— Мы с тобой знакомы столько лет, но я впервые вижу тебя настоящую.
Тон был унизительно покровительственный… Пока он меня разглядывал, я вдруг ненадолго ощутила, каково это — быть объектом внимания такого красавчика. Он был, хотя я никогда не призналась бы ему в этом, до смешного хорош собой. Золотистая кожа, небесно-голубые глаза, божественные скулы, прямой твердый подбородок кинозвезды…
Как жаль, что вся эта красота потрачена впустую на придурка.
— Вообще-то, — надменно заявила я, — настоящая я гораздо вежливее.
Эзра выдвинул из-под узкой стойки для завтраков табурет и кивком указал на него. На мгновение мне захотелось отказаться, но у меня слишком дрожали колени, и я неуклюже рухнула на черное кожаное сиденье.
— Я бы с удовольствием послушал обо всех этих оскаровских лауреатах, с которыми ты так хорошо знакома, — заявил он, возвышаясь надо мной, — но сначала давай поговорим начистоту. Я не буду писать сценарий для ромкома. Это не мой жанр.
Начистоту так начистоту…
— Почему не твой?
В конце концов, он же подписал контракт. И хотя огромный аванс и месяцы неустанных пьянок-гулянок (по «специальной программе Монти»), безусловно, внесли свою лепту, Эзра с самого начала знал, над каким сюжетом ему предстоит работать. Продюсерам требовалась «история романтического знакомства на современный лад». Они часто использовали это выражение, как бы демонстрируя знание жанра.
Эго усмехнулся.
— Я описываю реальную жизнь, а не фантазии. Романтические комедии — это красивые пустышки для людей, которые слишком глупы, чтобы понять, что их потчуют лживыми россказнями о любви. — Он недоуменно покосился на меня — У тебя чересчур пышная шевелюра.
Я дотронулась до своих волос. От горячего пара из эспрессо-машины кудряшки начали топорщиться. Спасти прическу было невозможно, поэтому я лишь пожала плечами, распознав тактику отвлечения внимания.
— Ромкомы дают людям надежду, когда она больше всего нужна. — Я вспомнила, как после расставания столько раз с кипящей яростью пересматривала «Вам письмо», что могла бы сама зашвырнуть чем-нибудь в Тома Хэнкса. Неважно. — В них есть и душа, и смысл, они помогают людям.
— Ты говоришь так, словно считаешь, что они реалистичны.
— Вообще-то считаю.
Или когда-то считала. Но Эзре это знать не обязательно. Раньше мне нравилось, когда Рики говорил, что мы очень романтично познакомились.
Может, и не судьба нас свела, но что-то в этом роде. Во время одной особенно угнетающей попойки ассистенток я вышла из бара в переулок — мне был необходим глоток свежего воздуха — и наткнулась на парня, вышедшего из бара напротив. Если бы мы разминулись хоть на минуту, то никогда бы не встретились и даже не узнали бы, что находились всего в нескольких шагах друг от друга.
Я медленно выдохнула. За последний год боль расставания притупилась, но временами, как ни странно, еще накатывала на меня.
Эго фыркнул, явно решив по выражению моего лица, что я погрузилась в сентиментальные грезы.
— Прелестно, — процедил он. — Но прелестное не по моей части, а эти деляги-продюсеры только того и хотят. Я пишу сценарии о любви, которая существует на самом деле. Об одержимой, тиранической, токсичной, настоящей любви, а не о романтических знакомствах.
Не сценарии, а сценарий. Он написал всего один. Но сейчас был неподходящий момент, чтобы напоминать ему об этом.
— «Сердце, истекающее кровью» прекрасно, но бывают и другие истории любви, — упорствовала я, остро сознавая, что это звучит чересчур серьезно.
— Ты смотрела мой фильм, — констатировал Эго, прислоняясь спиной к кофе-машине. — Тебе понравилось?