Но Вера сама была напугана тем, что гнала от себя эти мысли, когда увидела там, за кустиками обнаженного мужчину и себя.
— Точно Адам и Ева, — мелькнуло тогда, когда она примеряла ему травяную юбку.
Теперь же она не знала, что думает о ней Алексей, и ей было как-то дискомфортно и тяжело.
— Ведь всё было хорошо, и черт дернул его сказать! — хмыкала она с досадой, — Но он был прав. Так сейчас всё и было и к этому надо отнестись нормально. Ведь мы же взрослые люди, при том цивилизованные. Чего это я взбрыкнулась? И его смутила. Дура!
Она вздохнула и принялась искать щавель и лук с чесноком. Надо варить обед и двигаться дальше, пресекая любые недомолвки. Ведь пока их только двое.
— А где-то тогда должен быть и Змей Искуситель, — вспомнила она библейскую историю, и остановилась, как вкопанная. Потом опомнилась и сплюнула:
— Тьфу, ты, гадость какая! Еще чего не хватало! Думай, балда! Совсем крыша поехала!
Она помотала головой и принялась завертывать свои находки в большие листья лопухов. Но в то же время мысли одна за другой лезли в головы.
— А вдруг всё это на самом деле и я, и Алешка и возможно Змей. Если это по религиозным понятиям. И почему мне тогда нет никакой тяги к парню, как к мужчине? Ведь я видела его голого и даже спали вместе и ничего? И он тоже ничего. Ведь почувствовала бы даже через одеяло. Чай, не девочка!
Она вскинула брови и засмотрелась на цветок с пчелой, которая ползала по его лепесткам.
— Нет, что-то здесь не так. Надо переговорить с Алексеем по этому поводу, расспросить и его про ЭТО. Может быть, у него как-то иначе.
Она решительно встала и, собрав свои находки, быстро пошла к становищу.
Как она и думала, Алексей встретил её настороженно. В его глазах читалось и тревога и смущение. Вера кивнула ему и улыбнулась:
— И как там наша печь? Работает?
— Как видишь, — показал на языки пламени, вырывавшиеся из примитивного сопла. Кормлю огонь и прогреваю стенки. Думаю, что к завтра сможем уже обжигать, если просохнут.
Вера присела рядом. Он слегка отодвинулся, показывая ей устройство.
— Вот сюда поставим твои миски и будем поддерживать огонь. Как закалится, вытащим и будем смотреть. Если получится, то считай что мы с посудой.
Он, улыбаясь, посмотрел на девушку. Та тоже улыбнулась ему в ответ.
— Отлично, — сказала она и пошла по своим делам.
Она ушла полоскать шкурку и занималась обедом, пока Алексей готовил дрова и складывал их горкой рядом. Каждый занимался своим делом, и время от времени они обменивались несколькими фразами. После обеда той же крольчатиной или зайцем, они устроились на лапнике пить напиток. Передавая по очереди слегка остывший котелок, они решились поговорить и начала этот нужный им разговор Вера.
— Вот ты тогда сказал, что возможно мы одни здесь, на новой земле, в новом мире, что мы, как Адам и Ева.
Алексей попытался сказать что-то, слегка кивая в отрицании, будто хотел извиниться, но девушка махнула рукой:
— Нет-нет, ты был прав. Я потом думала над этим. Ещё тогда, в первую нашу встречу, помнишь, когда познакомились, я уже тогда подумала, что мы как перволюди библейские прямо: голые и молодые. И вот теперь у меня к тебе вопрос, интимный.
Она посмотрела на парня и слегка покраснела:
— Ты испытываешь ко мне какие-то… чувства? Только правду.
Он посмотрел на неё изумленно:
— Конечно, — и продолжил, улыбаясь, — Ты молодая, красивая, умная и многое умеешь. Мне очень повезло, что я тебя встретил. Что бы делал тут один.
— А когда спал со мной под одним одеялом и ещё даже прижимал к себе, что испытывал?
— Ты это о чем? — вскочил он, — Даже не смей думать, — закричал он, — Разве я позволю себе извращение или насилие.
— Да я не об этом, — скривилась Вера, — Ты захотел меня, как … женщину?
Алексей удивленно уставился на неё и замолчал, прислушиваясь к себе.
— Нет, ничего такого. Только тепло и нежность, братскую конечно.
— Да-а-а…, - протянула Вера, — я почему-то так и подумала.
— Ты о чем?
— О Голосе, я, — хмыкнула она, — мы здесь будем жить как истинные Адам и Ева, пока меня не соблазнит Змей Искуситель. Вот что.
Парень смотрел на девушку изумленно и никак не мог понять, что она этим хотела сказать. Потом махнул рукой:
— Да всё это вторично, моя дорогая Ева. Теперь подумаем лучше о жилище, хотя бы на первое время, а то вот пойдет дождь, и что делать будем.
Он уже улыбался, а Вера смотрела на него и удивлялась, что он либо не хочет говорить на эту тему, либо стесняется, так как и сама почему-то решила оставить всё, как есть и не заострять на этом внимание.