– Отойди, Наташ. Мне к начальнику надо. Пусти… – я отстранила ее от стола и поспешила выйти из кабинета.
* * *
Когда вернулась от начальства, в своем кабинете обнаружила Витьку. Он отчего-то сидел на краешке стола и в задумчивости покачивал ногой. А вообще-то мы с ним после того памятного вечера, когда заключили соглашение о дружбе и отметили его в ресторане, а потом на нас напали волки, когда он довез меня до дома Ляльки… ох, тот вечер был богат «событиями»… и с тех пор между нами установились по-настоящему доверительные отношения. Правда, правда! Он теперь знал про меня больше, чем моя самая-самая подруга Ляля. Ей же я так и не отважилась рассказать про частичку крови оборотня в моей собственной крови, что теперь могу совершать оборот и носиться зверем по лесу, и что ее любимый Ладаев оборотень, и вообще их много вокруг нас. Разве же, можно такое рассказывать человеку, что здоровье и особенно психика мне дороги? Правильно, нельзя! Потому что с ним может случиться всякое. А вот Тишин теперь был в курсе всего. Э… почти всего. Вот про ту памятную ночь с Трофимовым, которая случилась сразу после памятного вечера с Витькой… черт, в общем, он сам тогда меня видел на четырех лапах, а потом устроил допрос, как только вышла на работу, и стойко перенес откровения. Вот! Он про меня знал очень многое. И эти сведения его не отпугнули. Поэтому мы теперь по-настоящему стали дружны.
Вот, только супруг-оборотень этой дружбы не одобрял. Подозревала, он высказался бы против любого мужчины в моем близком окружении, а когда узнал про Тишина, то устроил мне скандал. Игорь унюхал на мне его запах, вот и разъярился. При этом грозил взять назад свое обещание, что могу работать. На что я тоже, много чего ему заявила. Слово за слово… на работу я потом снова вышла, Витька спокойно смог проходить в мой кабинет, не смотря на прохаживающуюся по коридору мимо новую офисную охрану, но… Игорь тоже отстоял некоторые свои требования. Например, спали теперь в одной постели всегда, то есть я перестала пытаться занять комнату напротив. А еще Трофимов настоял на скорой свадьбе и назвал точный ее день. Вот так получилось отстоять право на дружбу с Тишиным.
– Чего сидим? Почему имеем такой отсутствующий вид? – смерила Витьку взглядом и плюхнула на стол отчет, отданный мне на доработку.
– А… пришла, – начал он сползать с моего стола. – Я вот, что здесь подумал…
– Что это за журнал притащил?
– Этот?.. Вот под руку попался. Ты знаешь, что все с ума сошли с вашей свадьбой?
– Тихо ты! Тут до тебя Румянцева приходила… Догадываешься, какие вопросы задавала? Буквально пытала, за кого замуж выхожу.
– Не удивлен. Кольцо твое, наверное, увидала? Ты вообще не боишься его носить? Не ровен час, кто-нибудь поймет, сколько оно стоит…
– Многие думают, что это фианит, – махнула на него рукой, но колечко развернула камнем вниз, чтобы в глаз радужные искры не бросало. – И потом, чего бояться, если за мной вечно люди мужа ходят… по пятам?
– Например, вот этого, – он вздохнул и бросил передо мной свой журнал. – Страница тридцать вторая. Загляни-ка!
– О! У Илоны интервью взяли? Зачем мне это читать?
– А затем, что там в каждой строчке, слове и букве яд. Я бы на твоем месте ее остерегался, Ин. Ты же рассказывала, что она сильная волчица… как бы, чего не вышло. И на свадьбе, я бы, на твоем месте, остерегся что-то есть и пить. Вот так!
– Нет, Вить, у моего альфы все под контролем. Ты заметил, к примеру, что эта дамочка в статье и фыркает, и злословит, но в рамкам. Прикинь, как ей хочется меня покусать всеми возможными способами и да, отравить быстродействующим ядом тоже, но она же ни-ни, так и не звала корреспонденту моего имени. Он и так и этак извивается, а бывшая и оскорбленная невеста Игоря… молчок! Думаешь, это не его стараниями она вовремя свой рот захлопывает?
– А может, ей папа не велит?! – ехидно так ответил мне это очкарик.
– Не нравится мне вот эта твоя улыбочка, друг…
– Ладно. Нравится, не нравится!.. Я тебя предупредил быть осторожнее… и пошел.
– Куда?
– Домой, естественно. Рабочий день ведь закончился.
– И правда. И не заметила…
– Куда тебе! Инна, ты стала какая-то рассеянная. Может, Трофимов прав?
– Что беременна? Брось! Я бы почувствовала. Наверное. Да, и тесты ничего не показали.