– Да. За тем столом. Подойдет? Вот сейчас выпьем кофе и приступим. Ммм, и сам объясню, что от тебя требуется.
Ничего особенного, на самом деле, он от меня не потребовал. Все в рамках моих профессиональных знаний и обязанностей. Усадил за компьютер, выдал пароль к программе, поставил задачу рассортировать некоторые данные и занести их в таблицы. Я же спокойно все выслушала и приступила к делу. А в глубине души себе выговорила. Мол, Инка, ты, что творишь, приди в себя, куда тебя в воображении заносит? И правда, куда? Но потом плечами передернула, подбородок вздернула и вся с головой ушла в работу. Уф, перелопатила этому боссу вагон чужих личных дел. Опомнилась, когда массивная мужская фигура скалой надо мной нависла.
– Заработалась, Инуль. Обедать пора.
* * *
С тех пор и стала каждый день обедать с Борисом. Уже почти неделя так прошла. Таким вот странным образом мужик обставил наше знакомство. Лялька же сочла его метод очень оригинальным, когда ей все рассказала. А за ней и Данка с Марго, потому что моя сама-самая подруга немедленно обзвонила общих знакомых и сообщила, что «лед тронулся». Это она так намекала на мое согласие вступить с новым знакомым в отношения. У меня же было свое мнение на происходящее. Ничего себе, соригинальничал брюнет! Сплошную пользу сумел при знакомстве с девушкой заиметь. Ага, неслабо я ему там с таблицами наработала. И потом, что значит вступить в отношения? Обед – это одно, а… ну ладно, через два дня мы и ужинать стали вместе, но и только. Ехать к нему я пока еще отказывалась, вести его к себе домой считала рано.
Лялька на меня за это дула губы. Объясняла тем, что она за меня волнуется, а я вредничаю. Пыталась лекцию прочитать, про то, что «допрыгаюсь», и про мужскую физиологию. Но думаю, подружка просто новости жаждала услышать, а я ей одно и то же каждый раз выдавала: пообедали и отвез на работу, или поужинали и отвез домой. Но если честно, то мне и самой уже стало интересно, как повел бы себя Борис в другой уже ситуации. В ресторанах, а мы их за это время посетили не мало, был внимательным и обходительным. Каждый день цветы дарил, а вчера попытался какой-то подарок преподнести в красивой обертке, но я уперлась, что рано.
Не перегнула ли палку отказом? Борис его принял, но явно сдержал себя, чтобы не затеять дальнейшее объяснение. И правда, чего я артачилась? Видный же мужчина, и ухаживал красиво. Помимо ресторана еще в театр сводил. Один раз. Так и встречались мы пока еще только неделю. Сама себя что-то не понимала. Подружки обзавидовались, какого я себе снова мужика отхватила, а меня будто что-то останавливало дальше с Ладаевым сближаться. Вот и оттягивала тот час, когда… в общем, делала вид, что не понимала намеков про чашечку чая после его провожаний до подъезда дома. Но отговариваться от Бориса с каждым днем становилось все труднее.
– Извини, что-то сегодня устала, как приду, сразу спать упаду.
– Так я же не против и…
– Нет, нет. Да у меня там на коврике еще какая-то дворняжка место себе облюбовала. Еще кинется, испортит нам настроение… Давай, может быть… завтра?
Это я врала. С недавних пор у Ивана Ивановича наладились вечерние прогулки с Пифи. И он мне, было дело, поделился этой радостью. Но мои слова про блохастую псину отчего-то произвели странный эффект на Ладаева. Мужчина сначала как бы в шок от них впал и стоял онемевший с вытаращенными глазами, а потом так сильно закашлялся…
– Дворняга, говоришь!.. Блохастая!.. Вот это да!.. Погоди, а ты сама-то того зверя видела?
– Нет. Мне сосед доложил. А пес поздно ночью приходит и на коврик ложится. Видно, кто-то ему дверь подъездную открывает…
– Сосед? Старик, что ли?
– Ага. С болонкой. А ты… откуда его знаешь?
– Я?! И не знаю совсем. Просто так спросил. А! Вон же, это он идет.
– Он. Добрый вечер, Иван Иванович!
– Добрый ве…
Договорить дедушке не судьба была. Потому что что-то случилось с Пифи. Болонка сначала шла как обычно, гордо вышагивала впереди хозяина, но потом… уж что именно унюхала в паре метров от Бориса, но так дернула в сторону, что и охнувшего старичка за собой утащила.
– Что это с ней? – я недоуменно проводила взглядом продирающегося через бордюрный кустарник Ивана Ивановича.
– Мелкие собачки, они нервные, – со знанием дела проговорил Ладаев. – Не обращай внимания. Так значит… завтра? Ин! Не обмани. Я буду ждать с нетерпением.
И заключил меня в объятия. Страстные. И такой же поцелуй запечатлел на губах. Первый за время знакомства. А я отчего-то растерялась.
– До завтра, дорогая.