Она посмотрела на него. Его серые глаза смотрели тепло. Даже горячо.
— Тогда для чего вы пришли?
— Чтобы увидеть вас…
Его слова породили в ее теле дрожь, которая возникла где-то внизу живота и распространилась по всему телу. Ночной ветерок приятно охлаждал ее голые ноги. Сейчас, когда она была без туфель, ее глаза были точно на уровне неулыбающихся губ Дэниса.
— … и ваше пианино, — добавил он.
— Что?
— Я хотел взглянуть на ваше пианино, чтобы решить, какую машину послать за ним.
— Ах да, пианино.
Лори почти забыла о своем предложении продать пианино, чтобы у Розы было на чем играть. Она заставила двигаться свои непослушные ноги, неверным шагом добралась до гостиной и села на стул перед старым, но ухоженным пианино. Подняв крышку, она пробежала рукой по клавишам из слоновой кости и прислушалась к звуку.
— Оно не настроено.
— Вы часто играете… на вашем «Стейнвейне»? — спросил Дэнис.
— Не играю уже много лет. Его мне купила бабушка, когда мне было семь лет. Она говорила, что леди должны знать искусство, в том числе играть на пианино и любить поэзию.
Он облокотился о пианино и внимательно посмотрел на нее.
— Вы уверены, что хотите продать его?
— Да, уверена. Я никогда не преуспевала в искусстве. Мне всегда больше нравились цифры, — Лори захлопнула крышку. — Это пианино для меня — лишь предмет меблировки. Роза даст ему новую жизнь.
— Но вы не покупаете его для Розы, — напомнил Дэнис.
— У нее будет возможность играть на нем, пока оно будет стоять в магазине, — Лори намеревалась назначить за это пианино непомерную цену, чтобы его никогда не купили. Таким образом, у Розы всегда был бы инструмент.
— Вы берете его?
— Конечно, беру, — подтвердил он. — Но доставка за ваш счет.
— Отлично.
Удивленная его бездушным подходом, Лори встала и прошла на середину комнаты.
— Объясните мне кое-что, Дэн. Вы высоко цените мечты. Но вас нисколько не взволновало то, что Розе будет не на чем играть.
— Это пианино не принадлежало ей. Оно было выставлено на продажу.
— Но вы ведь видели, как важно для нее заниматься музыкой.
Он сунул руки в карманы своих узких джинсов.
— Если игра на пианино настолько важна для нее, то она найдет, где играть.
— И вы не хотите помочь ей?
— Так же, как помогла вам ваша бабушка?
— Но она не помогла мне, ее подарок был совсем иного рода. — Хотя бабушка Брендон действовала из лучших побуждений, она не руководствовалась мечтами Лори. — Я не хотела быть пианисткой.
— Может быть, и Роза не хочет быть ей. Люди должны решать сами, что для них хорошо.
— Нет ничего плохого в том, чтобы подталкивать людей в нужном направлении. — Как, например, подталкивали его взять заем. — Если известно, что это, безусловно, к лучшему.
Когда Дэнис отошел от пианино и приблизился к ней, Лори вздрогнула, но не сдвинулась с места.
— А вы знаете, что для меня к лучшему?
— Возможно, знаю.
Он стоял совсем близко от нее.
— Возможно, я тоже знаю, что к лучшему для вас.
Она не успела ни опровергнуть его рассуждения, ни увернуться. Дэнис схватил ее за руку. Он держал ее не сильно, и ему было приятно, что Лори не вырывалась. После их первой встречи он постоянно вспоминал ее светлые, пепельного цвета волосы, глаза с золотистыми искорками, нежную кожу на шее и налитую грудь.
Дэнис абсолютно точно знал, что Лори не подходила для него. Она бы боролась с ним. Как и сейчас, она всегда бы думала, что знает то, что хорошо для других. Но, как и он, она была мечтательницей. Он не мог забыть того, как она заинтриговала его.
Дэнис заглянул в ее карие глаза. Она не испугалась его близости, не отстранилась от него.
— Вы никогда не улыбаетесь, — произнесла Лори. — Вы несчастливы?
— Иногда. А вы?
— Никогда, — ответ был автоматическим. Лори была независимой, сильной. Она могла позаботиться о себе и никогда не признавала поражения. Но внимательные серые глаза Дэниса заставили ее сказать правду. — Бывает, что я чувствую себя несчастной. Иногда смущенной и напуганной.
Его ладонь скользнула вниз по ее руке. Когда их пальцы встретились, Лори заставила себя не отдергивать руку. Хотя женское чутье подсказывало ей, что ситуация может выйти из-под контроля, Лори вложила свою руку в его.
Ее бледные тонкие пальцы контрастировали с его темной кожей. Ладони Дэниса были грубыми от тяжелой работы.
— Твои пальцы не на много длиннее моих, — произнесла она.
— Ты гадаешь по руке?
— Конечно, нет. А ты?
— Возможно.
Он поднял другую руку, и Лори вложила в нее свою, заметив блестящие рыжеватые волосы на его предплечье.