— Отдай, — я выхватила у него веселую штучку, выключила и кинула на кровать.
Упав на одеяло, подлый гаджет снова весело зажжужал, шевеля усиками.
— Ты, и правда, любишь свою киску! — Даян кивнул, пока я ловила жужжастика.
— Очень, — подтвердила, захлебываясь смехом.
— И часто ее массажировать надо?
— Угу, как только загрустит, так сразу и надо массажировать!
— Забавно. Позовешь меня в следующий раз? Хочу посмотреть.
— Непременно, — всхлипнула от смеха.
— Чуть не забыл, — любитель поглазеть на массаж киски протянул мне банку.
— Это еще что?
— Твоя паучиха. Матильда, кажется?
— Миледи, — я вгляделась в банку.
Надо же, она в самом деле там!
— А паутинку ее они с окна сняли и тщательно в рулончик свернули? — покосилась на озадаченного Даяна. — Шучу, — сжалилась над ним. — Не надо было паучиху трогать. Куда теперь ее поселить? И кто ей мух ловить будет, ты?
— Я специалист по несколько иной дичи, — ухмыльнулся в ответ.
Да? Заинтриговал!
— Кстати, об этом, — в глазах протаяла смешинка, — жду список продуктов, как вчера договорились.
Угу, мы вчера чуть было до чего поинтереснее списка продуктов не договорились. Повисшая в воздухе недосказанность так до сих пор и щекочет мою любознательность. Но нутром чую, эту тему поднимать пока не время. Что ж, потерплю. Я как Миледи, посижу в засаде, подожду, когда муха запутается в паутине, а потом как напрыгну!
Хотя не факт, что я в этом случае паучиха…
Старая суфийская пословица гласит: «Когда ты в клетке, все равно летай». Вот я и порхала по своей «клетке», с миксером, противнем и сковородкой наперевес. Кухня у моего похитителя оказалась такой же навороченной, как и весь пентхаус. Я, конечно, и не ожидала увидеть на столе клеенку с бордовыми розами аля бабушкино счастье, но то, что предстало моему взору, заставило замереть и вновь восхищенно ахнуть.
Весьма недурное сочетание дерева с бетоном, кирпичом, камнем и стеклом произвело надлежащее впечатление. Темные оттенки — от графитового до черного делали интерьер элегантным и дорогим. Слишком уж мужским, как на мой вкус, но сойдет. Благо из техники тут имелось абсолютно все, разве что скатерти самобранки не наблюдалось.
Хотя, заглянув в холодильник, я изменила свое мнение. С таким запасом продуктов можно было без проблем пережить третью мировую или очередной русский апокалипсис. Заурчав от переполнявшей меня энергии, я принялась кашеварить. С такой кухней это сплошное удовольствие!
— А ты совсем освоилась, смотрю, — раздалось за моей спиной, когда в духовом шкафу уже зарумянивались пирожки, на индукционке варился борщ, а я доводила до ума курочку, предвкушая ее вкус, когда запечется как следует.
Обернулась и увидела Ирмана, а рядом с ним наших тугодумов, не имеющих никакого понятия о нормальных женщинах. Как подумаю, что они вчера в моем нижнем белье копались, сразу хочется пылающей щекой к холодильнику прислониться.
— Не привыкай к роскоши, — брюнет усмехнулся, — а то потом обычная жизнь не понравится.
— И не собиралась, — я прищурилась, чувствуя себя гораздо увереннее, чем в прошлый раз.
Теперь-то в шаговой доступности у меня чугунные сковороды и прочие милые женскому сердцу мелочи, которые могут нанести ощутимый урон мужскому черепу.
— Готова хоть сейчас отправиться домой. Так что буду только рада, если убедишь Даяна.
— Сумею убедить, не переживай, — он окатил меня презрительным взглядом, резко развернулся и ушел.
А парочка тупней осталась, медитируя на запахи, витающие по кухне, и блаженно щурясь.
Я почему-то сразу вспомнила о Дусике. Он, учуяв курочку, изводил и меня, и себя, вкупе с соседями, истошным мау-маааа до тех пор, пока тушка с золотистой корочкой не извлекалась из духовки — старенькой, но готовящей отменно.
Проводив ее взглядом, кот садился у стола и провожал каждый кусочек умоляющим взглядом, давя мне на жалость. В итоге я остужала мясо из глубины куриной грудки, где не было соли и специй, и отдавала тому прохвосту. Набив пузо, он мигом терял ко мне и уважение, и интерес, забирался на подоконник и долго вылизывался.
— Голодные? — спросила я подручных Ирмана, сжалившись.
Что мужчины, что коты, разница не велика!
— Ага, — закивали оба.
— Садитесь, накормлю, — кивнула на стол.
Дважды звать не пришлось. Мужчины тут же шлепнулись на стулья и воззрились на меня глазами Дусика, жаждущего вкусняшек.
Первым делом они продегустировали мой борщ. Судя по тому, как быстро ложки застучали по дну мигом опустевших тарелок, он пришелся им по душе. На второе сгодились пирожки. Я поставила перед ними тарелочку с выпечкой и села напротив.