Но внутри всё похолодело от предчувствия. Стать свободной через неделю? Было бы слишком просто.
Начав беспокоиться, я даю себе зарок — обязательно узнать о сроках у Темирхана и уточнить все детали.
Подойду к вопросу с деловой хваткой. Пусть составит договор. Точка.
Потом я целых два часа бесцельно лежу на кровати, тратя время на пролистывание новостных лент всех социальных сетей, которые только есть на моём телефоне.
Это занятие мне надоедает, когда были пересмотрены все вайны и пранки любимых блогеров.
Спрятав телефон в карман джинсов, я осмеливаюсь покинуть свою комнату.
Решаю обойти дом Темирхана.
Интересно, где находится хозяйская спальня?
Мне до чёртиков хочется посмотреть на спальню Хана и Люськи. Позлорадствовать, представляя могучее тело мужчины, лежащего на кровати под прозрачным балдахином, а кругом — дорогая парча, бархат, обилие золотой лепнины…
Но совать свой нос в интимные зоны чужого дома — знак дурного воспитания. Поэтому мне приходится спуститься вниз и выбрать другую зона для осмотра.
Мой выбор падает на просторную гостиную.
Взгляд сразу же привлекает большая фотография в деревянной рамке, стоящая на одной из декоративных полок.
Я беру фото в руки, чтобы рассмотреть пристальнее.
На фото Темирхан со своим сынишкой. Несложные расчёты подсказывают, что сейчас мальчугану чуть больше полных двух лет. Ещё совсем малыш, с широкой, солнечной улыбкой и светлыми, чуть рыжеватыми волосами.
Фотография наполнена светом и любовью. Как трепетно и бережно Темирхан держит ребёнка сильными руками, прижимая его к мускулистой груди.
Он по-настоящему любит своего сына, а моё сердце обливается кровью.
— Что ты здесь делаешь?!
Я резко оборачиваюсь на неприятный звук резкого голоса.
Жена Темирхана.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает с ненавистью.
Вынуждена признать, что три года брака с Темирханом пошли Люське на пользу. Теперь она не выглядит, как дешёвая бабища, торгующая пирожками на рынке. Её облик сильно облагородился за три с лишним года. Волосы уже не выбелены насмерть, но приобрели оттенок благородной платины с сероватым отливом.
Люська изменила стрижку и больше не завивает свои волосы в дикие, бараньи кудряшки. У неё модное, ассиметричное каре и безупречная укладка на платиновых волосах.
Впрочем, этот оттенок добавляет ей возраста. Но зато в комплекте с широкими, чуть небрежными по последней моде бровями, уменьшенным носом и сочными, алыми губами Люська выглядит, как эталонная инста-самка. Одна из десятка, а может быть сотни тысяч таких же.
На Люське надеты кожаные шорты и белая, просторная блузка.
Жена Хана недовольно швыряет в сторону кресла розовый кардиган из дорогого кашемира. Вещица не долетает до предмета мебели, осев лужицей на полу.
— Охрана! — резко рявкает Люська, не сводя с меня пристального взгляда.
Темирхана нет рядом, и Люське нет необходимости изображать из себя простую дамочку, добросердечную и вежливую в общении.
Она смотрит на меня с глубокой неприязнью. Если бы она могла, то с радостью испепелила бы меня взглядом.
— Да, Людмила Васильевна!
Рядом с Люсей появляется охранник.
— Что эта особа делает на территории моего дома?!
— Гостья вашего супруга. Особое распоряжение.
— Гостья? Ничего об этом не знаю! — визгливо вскрикивает Люська.
Не знает о моём появлении?! Но как же…
Разве Хан не к ней обращался, в телефонном разговоре?
Если не к ней, то к кому же со словами «Поцелуй сынишку…»
Может быть, у него ещё одна женщина с ребёнком есть?
Даже голова разболелась от таких мыслей и сомнений.
Люся тем временем достаёт телефон и обращается к охраннику, но смотрит при этом только на меня:
— Стой здесь. Не уходи. Я хочу уточнить. Вполне возможно, что получится вышвырнуть непрошеную гостью в два счёта, — ехидно обещает Людмила.
Она с точностью до последнего слова повторила фразу, которую я бросила ей несколько лет назад.
Тогда Хан, считавшийся опекуном, привёл эту женщину в дом моего отца, чтобы она жила рядом с ним.
Как же Люська меня раздражала! Но я не имела права выкинуть её как драную, помойную кошку за порог своего же дома, хоть мечтала об этом каждый день, что провела с ней под одной крышей.
Как забавно сейчас повернулась судьба!
Сейчас я — гостья в доме её мужа. Теперь Люська владеет всем, а я — бесправная и ничего не значу для Хана.
— Темирхан! Ты меня не предупредил! Сейчас в доме находится…
Люська начинает высказывать претензии высоким, капризным тоном, но Темирхан не даёт ей договорить и перехватывает главенствующую роль на себя.