— Но ты ведь приехала болеть не за команду, а именно за Никиту.
— Он главный нападающий.
— Послушай, — вздыхаю. — Лучше найди себе какое-нибудь нормальное занятие, чем преследовать МОЕГО парня, — на слове «моего» я делаю особенный акцент.
Бледно-голубые глаза фанатки из пятирублевых монет сужаются до щелочек. Пухлые губы превращаются в нитку.
— Сегодня есть девушка, а завтра нет.
— Что? — не сразу понимаю сказанное ею.
Ухмыляется.
— Ты так кичишься тем, что встречаешься с Никитой, как будто он уже на тебе женился. Сколько он с тобой пробудет? Пару месяцев? Я даю тебе максимум полгода.
Пока я стою с открытым от шока и возмущения ртом, пергидрольная обходит меня и устремляется на выход, теряясь в толпе болельщиков.
Глава 28. Она — никто
Лиля
Вечером после матча мы с Никитой планировали пойти в ресторан. Он забронировал столик в каком-то крутом заведении Питера. К возвращению Свиридова в отель я должна была быть готова.
Но я совсем не готова. Сижу в джинсах вместо коктейльного платья и едва сдерживаю слезы. Даже не знаю, что меня расстроило больше: колкое пророчество фанатки о том, что Никита бросит меня через пару месяцев, или факт его общения с ней. Насколько далеко зашло их общение? Никита знает, что она в него влюблена? Ну конечно, знает. Чокнутая ведь выкрикивает ему признания в любви с трибун.
Дверь в номер распахивается, и заходит Никита со спортивной сумкой на плече. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: он без настроения. Недоволен, что сыграли вничью.
Я грустная, Никита без настроения. Попахивает испорченным вечером.
— Ты готова? — оглядывает меня.
Ни «привет», ни «как дела». Сходу: «Ты готова?».
— Нет.
— Одевайся быстрее, нам через двадцать минут надо быть там, а то бронь слетит.
Никита небрежно бросает спортивную сумку с формой и бутсами, шагает мимо меня и падает на кровать. Просто смотрит в потолок. Не поцеловал, не обнял, а прошёл мимо и лег.
— Так ты будешь собираться в ресторан или нет? — спрашивает через несколько минут.
— Нет.
— Так поедешь? Ну поехали, — достаёт из кармана джинс телефон. Видимо, чтобы вызвать такси.
— Я не хочу в ресторан.
Эти слова наконец-то заставляют Никиту посмотреть на меня.
— Почему?
— Нет настроения.
— Почему?
Несколько секунд молчу, не зная, что сказать. Но решаю произнести правду:
— Мне испортила настроение твоя больная фанатка.
Прищуривается.
— Какая ещё фанатка?
— Пергидрольная блондинка, что ходит на каждый твой матч.
— А, эта. А что она?
— Ты общаешься с ней?
— Нет.
— А она сказала, что да.
Никита как-то непонятно морщит лицо.
— Я не общаюсь с ней.
— Тогда почему она сказала, что общаешься?
— Не знаю.
Внутри закипает злость. Мне едва удаётся сдерживать эмоции. Хочется одновременно закричать на Никиту, обвинить его в измене и расплакаться.
— Ну, она мне что-то пишет, но я ей не отвечаю.
Ах вот как! Из «не общаюсь» мы пришли к «она мне что-то пишет».
— Что она тебе пишет? — внимательно вглядываюсь в лицо Никиты.
Мне кажется, или он мнётся? Как будто сомневается, говорить ли.
— Не знаю, я не читаю. Мне много кто пишет, некогда смотреть сообщения от незнакомых людей.
В это я, допустим, верю. С каждым днём количество подписчиков у Никиты в соцсетях растёт в геометрической прогрессии. Лайки и комментарии к фотографиям сыплются, как из рога изобилия. Физически не хватит времени все их просматривать.
Но я просматриваю.
— Она мне не нравится! — выпаливаю после паузы.
— Чем?
— Всем! Она какая-то больная. Таких людей надо остерегаться.
— Ну, я тоже не понимаю, что в голове у этих девчонок. Не только у меня же есть такие поклонницы, много у кого из футболистов. Мне как-то по фиг на них. Ну ходят с плакатами на мои матчи. Ну выкрикивают какие-то глупости. Я не обращаю внимания.
— Я не хочу, чтобы она ходила на твои матчи, — бурчу себе под нос.
— Я не могу ей запретить. Не я же продаю билеты.
Все, что говорит Никита, резонно. Вот только мое настроение лучше не стало. На душе все равно гадко от сказанных фанаткой слов.
Никита поднимается с кровати и подходит ко мне. Ставит рядом второй стул и садится. Не поднимаю на него глаз, рассматриваю маникюр на руках. Тогда Никита берет в ладони мое лицо и поднимает на себя.
— Мы опоздали в ресторан. Бронь слетела.
Сглатываю. Чувствую себя виноватой. У нас должно было быть красивое свидание, а я все испортила.