— Я врач-реаниматолог Константин Сергеевич. Как ты себя чувствуешь?
— Все болит, — хриплю.
Кивает.
— Какое-то время ещё будет все болеть. Если боль будет усиливаться, зови медсестру.
— Что со мной?
Врач вздыхает.
— Все сложно, но главное, что ты жива, и твоё состояние стабилизировано. Угрозы твоей жизни нет. У тебя сотрясение мозга, многочисленные переломы, и тебе сделали операцию по гинекологии. Когда тебе станет лучше, мы переведём тебя из реанимации в отделение. Только пока не можем решить, в какое именно: травматологию, неврологию или гинекологию. Ну, мы с коллегами посоветуемся.
Вникнуть в монолог врача удаётся с трудом. Он говорит слишком много и слишком быстро. Но я хорошо уловила слово «операция».
— А что за операцию мне сделали?
— У тебя произошёл выкидыш и разрыв правого яичника. Левый яичник тоже сильно пострадал, но его спасти удалось. Более подробно тебе расскажет врач-гинеколог, я позову его.
Я не понимаю, что врач мечет в виду под словом «выкидыш». Таращусь на него.
— Выкидыш? Какой выкидыш?
— Ты же была беременна.
Меня током прошибает.
— Что?
— Ты не знала? — удивляется врач.
Несколько секунд в голове нет ни одной мысли. Чистый белый лист. Только чувствую, как немеет горло и не получается издать ни звука. Глаза снова режет, но уже не от яркого света, а от слез.
Я была беременна? Я носила под сердцем ребенка? Нашего с Никитой ребенка?
Внутренности холодеют, когда осознаю, что внутри меня жила маленькая жизнь. Боже мой, у меня мог быть малыш от самого любимого мужчины в мире. Я же так мечтала, что однажды у нас с Никитой будет семья и дети. И пускай он меня бросил, уехал, но у меня могла остаться маленькая частичка него.
Если бы его одержимый фан-клуб не сотворил со мной это.
Слезы струятся по лицу, всхлипываю. Врач теряется, конфузится.
— Ну ладно, гинеколог придёт, расскажет подробнее. Если что-то будет нужно, зови медсестру. Мы в ближайшее время определимся, в какое отделение тебя переводить.
Вот теперь я по-настоящему убита. Все, что было до нынешнего момента, не имеет значения. Я потеряла ребёнка. Нашего с Никитой ребенка. Единственное, что могло бы связать меня с любимым на всю жизнь. А теперь у меня ничего не осталось. Теперь я действительно одна у края пропасти.
Физическая боль, которую испытываю, ничто по сравнению с тем, что творится у меня в душе. Она истерзана, она кровоточит и умирает. Вместо души у меня в груди выжженное поле. Все сгорело. Один лишь пепел остался. Руины и пепел.
Почему я не умерла вместе с моим малышом? Как же я теперь буду жить? Без Никиты и без нашего ребёнка. Больше нет смысла. Я сломана. Дважды сломана.
Приходит гинеколог. Тоже молодой мужчина. Смотрю на него сквозь пелену перед глазами.
— Как самочувствие?
Что за идиотский вопрос? По мне не видно, как мое самочувствие? Молчу. Не дождавшись ответа, продолжает деловым тоном:
— Ситуация такая. Из-за многочисленных травм органов малого таза вы потеряли ребенка, а также произошло внутреннее кровотечение, разрыв правого яичника и почти разрыв левого яичника. Хирургу все-таки удалось спасти левый яичник, но его репродуктивная функция близка к нулю.
— Что это значит? — хриплю севшим от слез голосом.
— К сожалению, нет шансов, что вы снова сможете забеременеть. Левый яичник очень сильно пострадал. Ну а правый яичник пришлось совсем удалить.
На меня только что легла ещё одна бетонная плита. Она раздавила меня окончательно. Каждый раз, когда я думаю, что хуже уже быть не может, становится ещё хуже.
— Понятно.
Гинеколог уходит, после него появляется невролог. После невролога травматолог. У меня перелом трех рёбер, вывих ноги и отморожены пальцы рук и ног. Врачи реально не могут договориться между собой, в какое отделение переводить меня из реанимации. Гинекологи, неврологи и травматологи футболят меня между собой. Никто не хочет брать такого тяжёлого пациента. В итоге через три дня решают перевести меня в гинекологию, поскольку была операция.
Меня помещают в палату на четверых. Из-за травм я не могу ходить, мне все подносит медсестра. Я не могу даже перевернуться на постели. Приходит первый посетитель. Следователь. Возбуждено уголовное дело по факту нанесения мне тяжелых травм. От мужчины я узнаю, что меня нашел в сквере собачник, который вышел погулять со своим псом. Он вызвал скорую помощь.
Я рассказываю следователю абсолютно все. О том, что встречалась с известным футболистом, о том, что мне поступали угрозы от его фан-клуба, о том, что на меня напали трое парней лет тридцати. Полностью пересказываю все, о чем они при мне говорили. Мужчина записывает в блокнот, задает уточняющие вопросы.