Добегаю как раз, когда она уже выходит, долго не думаю и толкаю её обратно в кабину, жму кнопку последнего этажа и припечатываю девушку спиной к стене лифта.
— Ты пришла, — задыхаясь, проговариваю я.
— Зря я это сделала, — отворачивается, в глаза мои не смотрит, боится, что я увижу то, что не должен. Но бессмысленно, я всё уже понял, и слёзы ей скрыть не удалось.
— Кать…
— Я просто поговорить хотела, прости что… побеспокоила, — голос дрожит, как и всё её тело.
— Мы поговорим, — киваю. — Вернёмся в номер и поговорим, — добавляю.
— Тебя ждут, — старается говорить ровно, но голос выдаёт её.
Неравнодушна. До сих пор. Не ошибся, значит. Нихрена не сдался ей Попов, она меня любит. Любит, я уверен.
— А я тебя ждал, — улыбаюсь, замечая, как судорожно поднимается и опускается её грудь.
— Денис, я…
Прерываю её, впиваюсь в искусанные губы и, навалившись всем телом, вдавливаю её в стенку лифта.
Глава 13
Денис
Сначала Катя тает и с удовольствием отвечает на поцелуй, но вдруг отталкивает со всей силы и смотрит на меня с возмущением.
— Тебя в номере девушка ждёт, — сердито проговаривает. — Имей совесть и уважение к ней, — встряхивает невидимые пылинки с платья, лишь бы чем-то себя занять.
— Она мне никто, — веду плечом, потом вздыхаю, взъерошивая свои волосы.
— Проститутку вызвал, не терпелось, — бурчит под нос, но тут же прикрывает рот подрагивающей рукой. — Прости, это не моё дело.
— Она… не важно, — отмахиваюсь.
Ей ни к чему эта информация, она ничего не даст ни мне, ни ей.
— Не стоило мне приходить, — произносит и обнимает себя за плечи.
— Не делай из мухи слона, — бросаю с улыбкой, когда лифт останавливается на моём этаже. — Пошли, — хватаю её за руку до того, как она опять сбежит. — Поговорим.
На удивление Катя не сопротивляется, и я спешно захожу вместе с ней в номер.
— Дэн? — вопросительно смотрит на меня вышедшая на встречу Вика, спасибо хоть мозгов хватило одеться.
— Иди к себе, — сухо проговариваю.
— Куда к себе, Дэн? Я к тебе приехала вообще-то, — возмущённо проговаривает, поглядывая на Катю. — Это кто?
— Не твоё дело, — ровным тоном бросаю и, отпустив руку Кати, подхожу к комоду и достаю из кошелька две купюры по пять тысяч. — Держи, номер сними, в ресторан сходи или куда угодно, — протягиваю деньги, а она глаза округляет. — Вика, у меня важный разговор, сделай, как я прошу, — с нажимом в голосе обращаюсь к девушке, и та, фыркнув, наконец вырывает купюры из моей руки и, цокая каблуками, выходит из номера.
— Это дурдом какой-то, — нервно усмехается Катя, потирая переносицу. — Что я делаю? — задаёт вопрос, но, скорее всего, самой себе.
— Сядь, — хватаю за плечи и заставляю опуститься на диван. — Выпьешь что-нибудь? — спрашиваю, наливая себе двойную порцию виски.
Я и сам не понимаю, что творю.
— Выпью, — уверенно отвечает, с грохотом ставит сумку на кофейный столик и опускает голову на свои руки.
Поставив стакан перед Катей, я сажусь в кресло, где сидел пару часов назад, до появления Вики. Делаю глоток янтарной жидкости, чувствуя, как она обжигает горло, и откидываюсь на спинку. Катя резко хватает круглую стеклянную ёмкость, залпом выпивает и морщится.
— Ты был прав, — спустя минуту произносит, горько усмехнувшись. — Моя жизнь дерьмо, — продолжает, заламывая пальцы и не поднимая взгляд на меня. — Гриша… оказался домашним тираном, хотя по началу был обходителен, вежлив и внимателен, — я слушаю, скрипя зубами.
Знаю, что не имею права злиться и тем более ревновать её, но тем не менее я испытываю это чувство. Глупо всё это, десять лет прошло, и это много, но это как… чёрт, сравнить даже не с чем.
— Вы быстро поженились, — произношу, вспомнив досье на неё. — Недолго по мне… скучала, — хмыкаю и смачиваю горло виски.
— Почему ты уехал? — поднимает глаза на меня, и я даже закашливаюсь.
Знал, что мне придётся ответить на этот вопрос, как знал и то, что она меня не поймёт.
— Отцу предложили работу в столице…
— Это я знаю. Почему ты уехал? Не попрощался, не объяснил ничего, просто исчез. Почему Денис? — голос дрожит, а глаза начинают блестеть. — Мы собирались уехать вместе, поступить в институт, жизнь свою устроить. А ты взял и бросил меня? Ты хоть любил меня? — каждое слово словно иголка в сердце.
— Родители были против наших отношений, против… тебя, — напоминаю, сам возвращаясь в прошлое. — Ты это знала.
— Знала, — кивает. — Мои родители тоже не были в восторге, но я не стала слушать, — в её голосе проскальзывает осуждение.