Выбрать главу

Сломанная кукла, которую подняли из грязи, бережно встряхнули и прижали к груди — вот кто я, как себя чувствую рядом с этим мужчиной.

— Никогда не сравнивай меня с этим уродом, поняла? — сжимает моё лицо, и я киваю. — Сегодня же переберёшься ко мне…

— Нет-нет, — спешно мотаю головой и отстраняюсь. — Он меня убьёт…

— Никто тебя не тронет, — уверяет и к комоду придавливает. — Я обещаю, — шепчет в губы, заставляя ноги дрожать.

— Мне просто нужно сбежать, подальше от него, — проговариваю едва дыша. — По-тихому, — выдыхаю. — Пока… его… дома нет.

— Что за чушь? — усмехается. — Он не тронет тебя, пока я буду рядом.

— Ты его не знаешь, — беру себя в руки, вспоминая мужа. — Не знаешь, на что он способен.

— Да что он сделать может? — фыркает и сам отходит назад. — Тем более мне, это он с женщиной справиться может…

— Он избил до полусмерти человека только потому, что тот подвёз меня до дома, — выпаливаю, вспоминая случай двухлетней давности.

— Попов способен на такое? — усмехается и наливает себе порцию виски. — Откуда у него силы на это? Дряхлый был, как старый забор.

— Сил на взрослого мужика нет, но способен, — проговариваю и ком в горле сглатываю. — Подошёл ночью сзади, стукнул того человека по голове железкой и превратил его лицо в фарш, пока тот лежал без сознания.

— Трус, — хмыкает Денис, но его веселья я не разделяю. — А как же полиция? Не выяснила, кто напал на того мужика?

— Выяснила, конечно, но ничего Грише не было, якобы, улик никаких, только слова потерпевшего, он всё же разглядел его, пока сознание не потерял, — отвечаю и забираю стакан из рук Дениса, сама делая глоток.

Что-то я перебарщиваю с алкоголем, но мне это нужно.

— Этого достаточно, — в недоумении смотрит на меня. — Заявление, побои…

— Начальник полиции — брат Гриши, — перебиваю. — Это тебе не Москва, здесь закон тот, у кого власти больше.

— Брат? — задумчиво спрашивает. — Это Сафонов что ли? — прищуривается.

— Да, Валера Сафонов, — киваю, делая очередной глоток янтарной жидкости.

Надо прекратить, меня и так развезло уже. Я и приехала-то навеселе, добавила ещё градусов, сейчас просто свалюсь, как мешок с картошкой.

— Сукин сын, — цокает языком Денис. — Этот ещё в молодости был отморозком.

— Я не знаю, он старше намного, — произношу, уже чувствуя, как заплетается язык.

— Поверь, он жил через два дома от моего, — продолжает задумчиво смотреть в одну точку. — В любом случае, это ничего не меняет, у меня достаточно связей, чтобы справиться с Сафоновым.

— Не надо, он тебя убьёт, — вздыхаю с опущенной головой. — Ночью подкрадётся, по голове стукнет, и всё — зарежет, как меня, — срывается с губ лишнее.

— Что? — резко спрашивает Денис.

— Ничего, — отвечаю и наклоняюсь, чтобы снять туфли, но чуть не лечу носом в пол.

— Пожалуй, тебе хватит, — поймав меня, поднимает на руки и несёт куда-то.

— Напилась, — вдыхаю, обняв его шею и положив голову на плечо.

— Не страшно, — усмехается мужчина.

— Ты так… вкусно… пахнешь, — шепчу и, уткнувшись носом ключицу, шумно вдыхаю. — Даже лучше, чем десять лет назад.

— Духи дороже просто, — смеётся и укладывает меня на мягкую постель. — Поспи, а завтра всё решим, — тихо говорит и по голове гладит.

— Не уходи, — хватаю его за руку. — Люби меня, — прошу, совершенно не соображая, что несу.

Глава 15

Катя

Голова кружится, веки тяжелеют и опускаются, тело обмякает, но я всё равно откуда-то нахожу силы обнять Дениса, притянуть к себе и коснуться его губ.

— Катюш, я безумно тебя хочу, но ты… пьяна, — хриплым голосом шепчет, однако гладит моё бедро.

— Просто возьми меня, — проговариваю, цепляясь за его плечи.

— Кать, — вздыхает, и я понимаю, что он пытается до меня достучаться, но я хочу, и он хочет, я это чувствую.

— Денис, пожалуйста, — жалобно прошу. Уверена, что завтра я об этом пожалею, но это будет завтра, а сейчас я позволю себе этот грех.

Моя жалостливая просьба действует на мужчину, и он, приподнявшись, хватает меня за талию и усаживает на свои колени, впившись в мои губы голодным поцелуем.

Обняв его за шею, я отвечаю на кружащий голову поцелуй, наслаждаюсь блуждающими по телу сильными руками и млею от этих грубых, но в то же время ласковых прикосновений.