- Ты не уйдёшь от него, - заключает мрачно. - Он тебя не отпустит.
- Я не хочу, - передергиваю плечами. - Не хочу уходить, не хочу, чтобы отпускал...
- Как давно вы знакомы? - обрывает. - Неделю?
- Немного дольше, - роняю уклончиво, прекрасно осознаю, что официально озвученная легенда для папы не сработает, он легко чувствует ложь. - Месяц. Пару месяцев. Просто так вышло, раньше я не могла рассказать.
- Ясно, - отворачивается.
- Папа, - сглатываю. - Ты знаешь Амира? Ты в курсе про его бизнес? Там все не слишком законно, поэтому ты точно слышал разные вещи. Не надо поспешных выводов. Методы у него жесткие. Слава ходит дурная, только...
- Я понял.
- Что? - зубы постукивают, обнимаю себя руками.
- Ты его любишь, - потирает ладонью затылок. - Он тоже настроен серьёзно. Хочет тебя в жены взять.
- Это плохо?
- Необычно.
- Почему? - ощущаю себя несмышлёным дитем.
- Дудаевы на своих женятся, - произносит хлестко.
- Обидно звучит, - закусываю губу. - Ладно. Как видишь, есть исключение из любых правил.
- Дочь, - выдаёт с неожиданной жесткостью. - Ты не понимаешь.
- Так объясни.
- Когда ты выйдешь замуж, больше не будешь частью нашей семьи.
- Глупости, - мотаю головой. - Амир понимает, как важны для меня мои близкие и родные люди. Он не станет ограничивать мое общение с вами.
- Я буду рад ошибиться, - снова смотрит на меня. - Время покажет. Просто знай, если вдруг захочешь сбежать, я помогу. Я все сделаю. Я тебя вытащу.
- Папа, о чем ты? - нервно тереблю полы своей куртки. - Какой ещё побег? Зачем бы мне понадобилось сбегать от любимого мужчины?
- По телефону ничего не говори. В сообщениях тоже не пиши. Для этих целей нет безопасного мессенджера. Поняла? - подходит вплотную и крепко сжимает плечи. - Если надумаешь бросить его, то говоришь об этом только мне. При личной встрече. На улице. Не в доме. Больше ни с кем не обсуждаешь. Ни с подружками, ни с мамой. Ни с кем. Ясно?
- Папа, если я решу бросить Амира, то сначала ему скажу...
- Нет! - восклицает резко. - Никогда. Ему о таком ни слова. Особенно если это произойдёт после свадьбы.
- Папа...
- Обещай мне, - буквально встряхивает.
- Хорошо, - согласно киваю.
- Я тебе всегда помогу, - заявляет твёрдо. - Помни.
+++
Амир подхватывает меня на руки, едва переступаем порог нашего дома. Одержимо впивается в мои губы. Не целует. Кусает. Ударяет. Помечает как собственность. Вонзается жадным и жёстким ртом.
- Дьявол, - рычит он. - Какой же я голодный.
- Десерт не понравился? - бросаю, задыхаясь.
- Ты, - чеканит. - Ты мой чертов десерт.
Раздирает мои джинсы между ног, рвёт ткань легко и безжалостно, при этом успевает высвободить свой вздыбленный член из штанов. Насаживает меня на огромный орган, пронизывает насквозь. Вдалбливается внутрь бешено и дико, с животным остервенением.
Я кончаю, как только он проникает в меня. Сама не понимаю, не отдаю отчёта в происходящем. Почти отключаюсь от реальности. А после завожусь снова, от каждого нового толчка загораюсь сильнее. Воспламеняюсь.
Кричу его имя. Голос срываю. По бёдрам растекается мелкая дрожь. Спина рефлекторно выгибается. Тело напряжено в ожидании новой развязки.
Впечатление, словно внутри орудует отбойный молоток. Быстрее. Резче. Доводя до спазмов. До судорог.
Амир душу из меня выдирает. А я ещё хочу. Прошу добавки. Умоляю. Шепчу его имя сквозь стоны. Царапаю мускулистые плечи и широченную спину, жажду поставить личные метки. Отдаюсь глубинному зову природы.
Глава 3
Я снова и снова возвращаюсь к словам своего отца, мысленно прокручиваю наш странный и тревожный разговор, ставлю диалог на повтор. Пытаюсь разобраться в происходящем. «Дудаевы женятся на своих». Эта фраза цепляет особенно сильно, царапает изнутри. Но ведь Амир сделал мне предложение, планирует свадьбу, даже целых две свадьбы сразу. Тогда в чем подвох? Что может пойти не так? Что беспокоит моего отца? Сомневаюсь, будто проблема исключительно в культурных различиях между нами. Существуют иные трудности, о которых я пока не подозреваю.
Мои занятия с Назирой тоже слабо помогают разобраться в данном вопросе. Мы проводим время за изучением языка, религии, традиций, однако я не замечаю ничего опасного, подозрительного, такого, что могло бы мне серьезно навредить. Все выглядит довольно разумно, логично и безобидно. Никаких дикий обычаев, никаких кровавых жертвоприношений. Терроризм не имеет ни религии, ни национальности. Связывать подобную деятельность с конкретным народом нельзя. По большей части это просто стереотип. Меня гораздо больше волнует криминал, в котором крепко увяз Амир, чем какие-то культурные особенности или пустые обвинения вроде тех, что озвучивала в начале моя мама.