Выбрать главу

Он присел па корточки и внимательно осмотрел колесо. На нем был виден четкий разрез.

— Не думаешь же ты…

— Что это дело рук Джереми? — Никос был уверен в этом. — Возможно. — Он был уверен и в том, что свидетелей им не найти.

Он открыл дверцу своего «БМВ», и Мишель села на пассажирское сиденье. Через несколько секунд заурчал двигатель, большой автомобиль одолел подъем и выехал на дорогу.

Миновав пару кварталов, Никос остановил машину у тротуара, не выключая двигателя, перегнувшись, открыл дверцу перед Мишель и крепко ее поцеловал. Под его пристальным взглядом она расстегнула ремень безопасности и вышла на тротуар.

Дел оказалось невпроворот. Ждала оформления и подписи целая стопка накладных, затем Мишель договорилась с багетной фирмой и позвонила еще во множество разных мест.

Ланч она съела, не выходя из офиса и не замечая, что именно ест, и звонок Никоса, прозвеневший в полчетвертого, застал ее врасплох.

— Твою машину подогнали к галерее. Ты не забыла, что в четыре у нас встреча с адвокатом? Я подъеду через пятнадцать минут.

Да нет же, она, конечно, не забыла, только не думала, что время встречи подойдет так быстро.

— Спасибо.

Она испытала чувство удовлетворения, ставя свою подпись на оформленном по всем правилам заявлении. Ну вот, теперь дело в руках закона. Мишель вздохнула с облегчением.

Было почти пять часов, когда Никос остановил «БМВ» у галереи. Она пересела в свой «порше» и, следуя за ним, доехала до дома.

На автоответчике горел огонек, она нажала на кнопку.

— Мишель, это Элоиз. Ты не позвонила, так что напоминаю — сегодня праздник в детском саду Филиппа. Не забыла? В шесть тридцать.

— Кто этот Филипп? — спросил Никос.

— Мой крестник. Ему три года, и сегодня рождественский праздник в его детском саду. — Мишель заправила за ухо выбившуюся прядь волос. Вид у нее был растерянный. — Не понимаю, как я могла забыть. — Она бросила взгляд на часы. — Времени в обрез. Принять душ, переодеться, и пора ехать.

— Я поеду с тобой.

Мишель усмехнулась.

— На детский праздник?

— На детский праздник, — повторил он шутливым тоном.

Было весело. Родители столпились перед большой эстрадой на поляне, а малыши, в ярких костюмах, под руководством своих воспитателей, декламировали стихи, танцевали и пели вразнобой под магнитофонную запись. Порой кто-то из малышей сбивался и под общий смех, смущенный, просил подсказки у мамы.

Мишель стояла среди толпы, а находившийся рядом Никос старательно оберегал ее от толчков.

Наконец нашлись Элоиз с мужем, подбежал Филипп, всячески выражавший свою радость оттого, что Мишель пришла, и с любопытством поглядывавший на стоявшего рядом с ней дядю. Мишель шепнула ему что-то на ухо по-французски, и малыш рассмеялся.

— А я хороший мальчик, — перевел он на английский, глядя на маму. — Так говорит тетя Мишель.

Наконец, примерно в девять часов, праздник закончился, и Мишель, обняв на прощанье малыша, пошла с Никосом к машине.

Она села, откинулась на подголовник сиденья и закрыла глаза. Такой хлопотный был день, а перед ним — почти бессонная ночь.

Войдя в квартиру, Никос посмотрел на побледневшее лицо Мишель, синяки под глазами и легонько подтолкнул ее к спальне.

— Иди спать, pedhimou.

Ей не надо было повторять дважды. Через минуту она с облегчением растянулась на постели, укрывшись одеялом.

Сон пришел почти мгновенно, и она проснулась лишь утром. Рядом никого не было, но на подушке остался след от головы и чуть-чуть пахло терпким мужским одеколоном — значит, Никос спал в одной с ней постели.

Мишель торопливо помылась под душем, надела деловой костюм и вскочила в кухню. Никос стоял там, полностью одетый, и разговаривал с кем-то по мобильному телефону на непонятном языке.

Одного взгляда на стол хватило, чтобы понять, что он уже поел, и Мишель быстренько принялась за кашу с фруктами, которая ждала ее на тарелочке. Никос закончил разговор и убрал телефон.

— Доброе утро. — Он подошел к Мишель, легко коснулся губами ее губ и одним глотком допил свой кофе. — Ну как, готова? Я подвезу тебя до галереи.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

«Да, ну и денек выдался», — подумала Мишель, входя в квартиру. Было около пяти часов. Все неприятности в один день.

Никос позвонил и сказал, что освободится поздно, и, хотя Мишель решила, что это даже хорошо — часок-другой побыть дома в одиночестве, на самом деле она почувствовала себя неуютно.

Было тоскливо без его теплых рук, настойчивых губ, и при одной только мысли о его ласках по спине пробегал холодок.