Через несколько минут Фиби и Бретт уже сидели в гостиной Балфентов, потягивая лимонад из высоких стаканов и выслушивая жалобную болтовню миссис Балфент. Девятнадцатилетняя Мэри сидела рядом с ней, наматывая длинные белокурые пряди волос на указательный палец.
— Нет, в самом деле, Фиби, я не могу понять тебя, — сказала миссис Балфент недовольным голосом. Помимо вежливых приветствий, которыми она обменялась с Бреттом, ей все же приходилось иногда поглядывать на него. — Что у тебя на уме? Зачем тебе это новое расследование? Дорис говорит, ты заезжала к ней и расспрашивала о малышке Сью? — Она скривила рот и покачала головой.
Фиби сердито смотрела на нее, с трудом сдерживаясь. Если я сорвусь сейчас, подумала она, мы никогда не доберемся до истины. Но она зря беспокоилась, потому что в разговор вмешался Бретт.
— Миссис Балфент, извините, что нам пришлось вас побеспокоить, — сказал он. — Мы с Фиби просто пытаемся выяснить правду. Мы думаем, что обеих девочек похитил один и тот же человек. Мы уже поговорили с Дорис и теперь хотим поговорить с вами и Мэри.
— А что, если я думаю, что это сделали вы? — спросила та прямо. Их глаза встретились.
На этот раз Бретту тоже пришлось проявить терпение. Он глубоко вздохнул и, сосчитав про себя до пяти, сдержанно сказал:
— В таком случае вы не правы.
— Мама, как ты можешь так говорить? — вмешалась Мэри, сбрасывая золотые кудряшки волос с пальца. — Взгляни на него. Непохоже, чтобы такой человек, как Бретт, — я ведь могу называть вас Бреттом? — стал похищать девочек. — Она не обращала никакого внимания на выражение лица матери. — Так что бы вы хотели знать?
— Что-нибудь о той ночи, когда похитили твою двоюродную сестру, — сказала Фиби быстро, не оставляя миссис Балфент времени снова обвинить Бретта.
Мэри надула губки и принялась вспоминать, а Бретт отметил, как она прелестна. Если бы Сью осталась жива, она была бы, вероятно, не менее красива. Копна густых белокурых волос, огромные, широко расставленные голубые глаза на кругленьком личике с вздернутым носиком — все это производило завидное впечатление. Парни в колледже, наверное, старались изо всех сил, чтобы назначить ей свидание. Фиби была ненамного младше этой девочки, когда он влюбился в нее. Интересно, какое впечатление Мэри будет производить на парней, когда закончит колледж?..
— Не думаю, что очень помогу вам, — сказала Мэри. — Вы же знаете, что мне тогда не было и семи. Я очень хорошо помню день, когда все узнали, что Сью пропала, но едва помню ночь накануне.
Обменявшись с Бреттом мрачными взглядами, Фиби поникла.
— Расскажи нам то, что помнишь, Мэри. Даже если считаешь, что это не имеет никакого отношения к делу.
Девушка наморщила лоб и несколько секунд подумала.
— Помню, что она всегда ходила, закутавшись в идиотское красное одеяло, — в конце концов сказала Мэри и мягко рассмеялась. — Она любила помечтать. Она воображала себе, что ее одеяло — это ковер-самолет и что с его помощью она сможет переноситься в различные экзотические страны.
Неожиданная мысль пришла на ум Бретту.
— Она когда-нибудь говорила тебе о том, что хочет уехать?
Мэри кивнула.
— Очень часто. У нее было много книжек с картинками, и она показывала мне, куда хотела бы съездить. Не то чтобы она была несчастна дома или что-нибудь в этом роде, но просто Сью была смелой девочкой. Ей нравились Гавайи, Нью-Йорк, Флорида. Но не думаю, чтобы она убежала из дому. Нам было лишь по семь лет тогда.
— Не помнишь ли ты, говорила она об отъезде перед исчезновением? — спросил Бретт.
— Я даже не могу вспомнить, ложилась ли она спать той ночью... Помню только, что когда я проснулась, мама сказала мне, что ее нет... — Голос Мэри сорвался, и она замолчала.
— А вы, миссис Балфент, могли бы что-нибудь добавить? — спросила Фиби, вынужденная признать, что Мэри и впрямь помнит не слишком много.
Миссис Балфент молчала. Казалось, она вообще не желает отвечать.
— Ничего особенного, — произнесла она наконец.
Темнота опустилась на Конуэй. Фиби сидела на крыльце перед домом, пристально всматриваясь в ночь. Их сегодняшний разговор с миссис Балфент и ее дочкой пролил на исчезновение Сью столько же света, сколько было в этом ночном небе. Была ли в их рассказе какая-нибудь деталь, которую они могли проглядеть, или все же малышка исчезла бесследно? Чем большее число людей они расспрашивали, тем запутаннее становилась эта тайна. Фиби нахмурилась. Бретт был обвинен несправедливо, она в этом убеждена. Значит, существует какой-то маньяк, специализирующийся на такого рода преступлениях, и люди в Конуэе вряд ли могут чувствовать себя в безопасности.