— Не дождешься, Бретт, — сказал Бен, вытаскивая ручку из кармана и направляясь к столу. — В противном случае это будет не последний труп маленькой девочки.
Фиби чувствовала себя в гостиной Энни, словно в клетке. Это ощущение в точности отражало ее теперешнее состояние. И хотя после сегодняшних событий ей определенно не хотелось больше оставаться одной, она чувствовала бы себя гораздо увереннее с Бреттом. Они могли бы довести до конца спор о причастности похитителя девочек к разгрому ее спальни или, может быть, были бы в объятиях друг друга. Мысли о Бретте заставили ее улыбнуться.
Фиби не знала, что именно Бретт и Бен обсуждали сегодня днем. Знает ли Бен, что их тайная бухта находится поблизости от того места, где был найден скелет Сью? Понимает ли Бретт, что она любит его?
Лицо Бретта все еще стояло перед ее глазами. Оно выражало тревогу и сострадание.
— Фиби, мы с Беном должны поговорить с тобой.
Фиби была так поглощена своими мыслями, что вздрогнула от внезапно прозвучавшего голоса сестры. Войдя в комнату вместе с Беном и устроившись на любимой кожаной софе, доставшейся ей по наследству, Энни пригласила всех подсесть поближе. Фиби села на такое же кожаное кресло, озадаченная чересчур серьезным видом родственников.
— Дети уснули? — вежливо спросила она, и Энни кивнула. — Я знаю, они были сегодня очень расстроены из-за Сью, — продолжила Фиби, а затем замолчала. — Но вы ведь не об этом собираетесь со мной поговорить, да?
— Мы хотим поговорить о Бретте, милая, — сказала Энни и взглянула на своего мужа. — Мы не знаем с чего начать, но...
— Постойте, постойте, дайте мне угадать, — саркастически перебила их Фиби, сузив глаза. — Вы хотите предупредить меня, что он очень опасен. Вы думаете, что он убил Сью и похитил Салли. И еще вы скажете, что в ночь похищения Сью он каким-то образом умудрился оказаться сразу в двух местах, хотя все мы знаем, что он был со мной и никакого отношения не имел к похищению девочки. А теперь он приехал в город на похороны матери и решил пожертвовать своей карьерой преуспевающего писателя ради того, чтобы украсть вторую маленькую девочку. Должно быть, все так и было.
Бен и Энни обменялись тревожными взглядами.
— Фиби, — спокойно начала Энни, не обращая внимания на тираду сестры. — Знаешь ли ты что-нибудь об отце своего друга?
Фиби не ожидала такого поворота темы и теперь должна была осмыслить вопрос. Отца Бретта? Ни он, ни Синтия никогда не рассказывали о нем. Фиби думала, что Бретт незаконнорожденный ребенок.
— Я не понимаю, при чем тут его отец? — спросила она.
На этот раз заговорил Бен.
— Фиби, мне не следовало бы рассказывать тебе об этом, чтобы не мешать ходу расследования, но видя, сколько времени ты проводишь с Бреттом, мы с Энни решили: кое-что тебе все же следует знать.
— Знать что? — взорвалась Фиби. — О чем вы говорите?
Бен вздохнул.
— Думаю, ты знаешь, что Бретта подозревают в обоих преступлениях. — Бен не обратил внимания на недовольное фырканье Фиби. — Как полагается при расследовании, я проверяю прошлое подозреваемых, И не найдя никаких данных о Бретте здесь, в Конуэе, я позвонил в тот округ, откуда они с Синтией приехали, и попросил выслать копию его свидетельства о рождении.
Бен замолчал, собираясь с мыслями, и это очень напугало Фиби. По его лицу, всегда такому открытому, было видно, что он обнаружил что-то ужасное в прошлом Бретта, даже, может быть, еще более ужасное, чем ее предательство.
— Отца Бретта звали Сэм Джоукс. И я, черт возьми, решил навести кое-какие справки и выяснить все что можно об этом человеке.
Бен снова замолчал и бросил взгляд на Энни, которая в этот момент наклонилась вперед, придвигаясь к сестре.
— Милая, Сэм Джоукс умер в прошлом году в больнице для душевнобольных. Он находился там в течение двадцати лет.
Фиби молча пыталась осмыслить сказанное. Ее интересовало, знал ли Бретт о болезни отца? И почему Бен и Энни рассказали ей это? Какое отношение к Бретту имеет болезнь Джоукса, и при чем здесь трагедии, случившиеся в Конуэе?
— Фиби, — мягко сказала Энни. — Ты слышала, о чем я говорила тебе?
— Да, слышала, — равнодушно ответила Фиби; ничто не изменилось в ее отношении к Бретту. — Но я не понимаю, зачем вы рассказываете мне это.
Энни сделала многозначительную паузу. Заговорил Бен:
— А что, если Бретт унаследовал болезнь своего отца? Что, если все же именно он похитил Сью двенадцать лет назад? Предположим, ты была с ним в ту ночь, но Бретт мог где-нибудь спрятать Сью, потом встретиться с тобой, а затем вернуться и закончить начатое? — продолжил Бен. — Можно также допустить, что, вернувшись на место своего давнего преступления, он снова почувствовал в себе пробуждение темных инстинктов, вызванных психическим расстройством.