— Я знаю, кто убил малышку, потому что видел это собственными глазами, — произнес Эд Бирч, и странное чувство охватило Фиби: она хотела и одновременно боялась услышать имя убийцы. — Я видел того, кто сделал это. Девочка возилась с велосипедом. И тогда он схватил ее и унес. Я все это видел, но он не знает об этом.
Бретт. Эд Бирч намекает на него. Комок подступил к горлу Фиби. Это нелепо. Она не могла уйти, не разузнав у Эда что-нибудь еще.
— Не понимаю. Если ты говоришь правду, тогда почему шеф полиции не арестовал его?
— О, он, конечно же, допрашивал его. Но преступник слишком хитер и обставил дело так, что подозрение пало на меня. — Эд насмешливо фыркнул. — Если человек слегка выпивает, это еще не значит, что ему нельзя доверять. У меня не было гал... Как произносится это чертово слово?
— Галлюцинаций, — помогла ему Фиби.
— Вот-вот! Во всяком случае, шеф полиции не поверил в то, что я сказал, — продолжил Эд. — Ты тоже не веришь мне. Но послушай меня, девочка. Ты водишься с опасным человеком.
Эд ушел, оставив Фиби одну. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем вспомнила, что ей необходимо переодеться перед обедом у матери. Она медленно побрела домой, но ее мысли были заняты ужасными словами Эда Бирча. Он либо сумасшедший, либо очень хитрый. Вероятнее всего, от спиртного у него помутился рассудок, и он вообразил себя очевидцем преступлений, совершенных в Конуэе. Конечно, он мог совершить это преступление в нетрезвом состоянии и, чтобы отвести от себя подозрения, нарочно впутывает Бретта.
Семья Стефансенов собралась за круглым столом.
— Фиби, — громко позвала Энни, и та вздрогнула от неожиданности. Она все еще была погружена в свои мысли. — Клянусь, Фиби, что ты витаешь в облаках. Я уже в третий раз спрашиваю тебя, оставила ли ты свою печь включенной?
— Печь? — Фиби не могла понять, о чем идет речь.
Энни сокрушенно покачала головой.
— Твоя печь. Разве ты не из-за нее ушла из церкви?
— Ах, да, моя печь! Нет, она не была включена. Я зря волновалась. Но ты же знаешь, как это тревожит, пока сама не удостоверишься. — Фиби чувствовала на себе подозрительные взгляды и понимала, что ей не верят.
— Я рада, останки Сью наконец-то преданы земле, — сказала Грейс Стефансен, убирая с лица пряди седых волос. Она тоже не присутствовала на церемонии в церкви, объясняя это неблаготворным влиянием на нее погоды. По ее царской манере держаться и безупречно ухоженной внешности было трудно предположить, что этой женщине свойственны какие-нибудь слабости.
— Увы, — вмешался в разговор Бен, смешно выпячивая нижнюю губу. — В нашем городе не установится порядок, пока я не арестую кого-нибудь.
Брови Грейс приподнялись, она наклонилась вперед и с интересом повернулась в сторону шефа полиции.
— Похоже, ты уже кого-то подозреваешь. Может, поставишь нас в известность?
— Прекрати сейчас же, мама, — вмешалась в разговор Энни. — Ты же знаешь, что Бен не вправе комментировать ход расследований. Кроме того, это касается Фиби.
Фиби покорно прикрыла глаза, а когда открыла их, то встретила доброжелательный взгляд Боба, сидящего напротив. Они оба не раз оказывались жертвами непродуманных высказываний Энни и знали, что за этим последует.
— О чем ты, дорогая? — Грейс заинтересовалась словами Энни, как Фиби и ожидала. Когда та заколебалась, Грейс повернулась к Фиби. — Что она имеет в виду, Фиби?
Скрывать было нечего, и Фиби решила, что сейчас самый подходящий случай, чтобы рассказать своей матери последние новости.
— Я уверена, что ты можешь выяснить это сама, мама, — сказал она. — Но на всякий случай, чтобы у тебя не осталось никаких сомнений, сообщаю: Бретт Кроуз подозревается в похищении девочек, а Бену не следует обсуждать это в моем присутствии, поскольку я провожу много времени с Бреттом. Не так ли, Энни?
Энни кивнула, и Фиби пришлось признать, что выглядит она жалко. Может быть, сестра без злого умысла хотела приободрить ее, а, может быть, у нее просто длинный язык.
— Я не совсем поняла тебя, Фиби, — настаивала Грейс. Ее тон был холоднее зимнего ветра, который дует в Конуэе с января по февраль. — Ты продолжаешь встречаться с Бреттом Кроузом?
Фиби выдержала пристальный взгляд матери.
— Да, мама. Честно говоря, я была с ним в ту ночь, когда была похищена Сью. Отец говорил мне держаться от него подальше, но я не послушала его.
— Я... Я... Я думала, что это просто... просто гадкие сплетни, — бессвязно пролепетала Грейс, и ее разгневанное выражение лица сменилось маской равнодушия. — Ты очень глупа, моя милая. Он не подходил тебе в семнадцать, не подходит и сейчас.