Глава 4
Я проснулась от того, что меня потревожили тихие голоса неподалеку. Низкий бас незнакомого мужского голоса сливался с мягким воркованием моей тети.
— Конечно, мы обеспечим всем необходимым, — твердо обещал мужчина. — Веронике необходимо пройти более серьезное обследование, и в этой больнице сделать это невозможно, — закончил он с легким раздражением.
— Спасибо, вы так добры, — лепетала тетя Вера. — Вы знаете, я так устала! Здесь никто не может сообщить ничего внятного! Скажите, мою девочку будут сопровождать?
Я удивленно вытянулась от непривычно мягкого и заботливого тона, которым моя единственная родственница произнесла словосочетание «мою девочку». Для нее это было в новинку, обычно тетушка говорила обо мне обреченно вымученно, как бы делая акцент — мол, досталась же на мою голову дочурка от непутевой сестрицы.
— Да, конечно, — отозвался незнакомец с готовностью. — Вы тоже можете поехать, если пожелаете…
— Ох, я бы с радостью, но если я еще раз отпрошусь на работе, меня просто уволят, — выдохнула она сокрушенно.
Два дня назад меня перевели в палату, причем каким-то чудом платную, и тетя перестала приезжать. Ее девочке же стало лучше, а то, что я не могла самостоятельно найти стакан с водой или элементарно попасть в туалет, ее мало волновало. Поэтому мне приходилось просить помощи медперсонала.
— Куда меня будут сопровождать? — подала я голос, чуть приподнимаясь на подушках.
Машинально ощупала себя здоровой рукой, проверяя, не сползла ли моя больничная пижама. Разумеется, на меня обратили внимание, я хоть не увидела этого, поняла по тому, как говорившие стихли и зашелестели одеждой.
— Дорогая, ты проснулась? — заботливо ворковала тетя Вера. Я поморщилась от ее сладкого голоска, больше напоминающего льстивое пение лисицы из сказки, которая заговорила колобка и в последствии его проглотила. — Как ты себя чувствуешь?
— Так же как и вчера, — выдавила с горечью. — Открыла глаза и не поняла, утро сейчас или ночь.
— Вечер, моя милая, — продолжала петь родственница. — Восемнадцатый час идет.
— Что происходит? — не выдерживаю я резкой перемены тети Веры.
— Вероника, солнышко, тут к тебе пришли…
— Можно я сам? — перебивает мужской голос, и я слышу два последовательных четких шага. — Здравствуйте, Вероника.
— Кто вы? — хмурюсь, не понимая, кому я в этот раз понадобилась.
Вчера ко мне приходили следователи, и я рассказала им все детали той ночи, которые вспомнила. Умолчала только о приставаниях Дениса, побоявшись что у тети и ее мужа могут появиться проблемы из-за этого. Подобного мне не простят, а нам еще с ними жить под одной крышей до тех пор, пока я не смогу самостоятельно снимать жилье. Если теперь вообще смогу…
— Меня зовут Евгений Сергеевич, я личный помощник Дмитрия Романовича Загороднева, депутата городской думы. У меня есть к вам важный разговор.
За все время, что я знал Загороднева старшего, в таком бешенстве мне довелось увидеть его впервые. Он ходил из стороны в сторону, утаптывая огромный меховой ковер в своей гостиной, и скрежетал зубами так, будто пытался их враз раскрошить.
— Ты, сопляк безмозглый, совсем охренел?! — рявкнул он, как только Илья вошел в зал.
Тот замер и осекся на меня. Только я и сам не знал, почему дядя Дима вызвал меня в их люксовую квартиру. Вряд ли ради того, чтобы я стал свидетелем, как он умеет раздавать звиздюлей своему избалованному сыночку. Походу эта участь уготована нам обоим. Я едва заметно пожал плечами и отвернулся от Ильи.
— А что случилось то, бать? — буркнул тот и сел с другого края дивана, вальяжно закидывая ногу на ногу.
— Что случилось?! — Загороднев побагровел так, что даже шея покрылась пятнами. — Ты какого хрена мне лапши на уши навешал?!
Он швырнул в лицо сына какие-то карточки, размером с половину листа. Проследил взглядом за взволнованным Ильей, и понял, что это фотографии с камеры. Камеры с того самого перекрестка. Взял из дрожащих рук этого долбоящера один из снимков, напечатанного крупным планом, и увидел за рулем Илью. Хоть качество оставляло желать лучшего, но лицо Загороднего-младшего разобрать было можно. А при сравнении снимков через компьютерные программы, доказать, что это он, не составит никакого труда.
— Бать…
— Что бать?! Машину у тебя угнали, да?! Вместе с мозгами угоняли, или ты их за ненадобностью в урну вместе с пустыми бутылками от бухла выбросил?! — Дядя Дима задохнулся от собственных воплей, взял передышку, а затем уставился на меня чумным взглядом. — А ты, Саша, к нему в подельники записался? Где сидел? Сзади?