Пока мы с Нюркой пили пиво и обсуждали минувшую ночь, столь богатую на события, мой телефон звонил без умолку.
Сначала позвонила мама. Ласковым голосом матушка поинтересовалась, когда же мы с Нюркой, наконец, повзрослеем, и какого подарочка ей от нас ждать к следующему празднику? Который, кстати, не за горами. Ведь февраль уже заканчивается, а там — рукой подать до Международного дня женщин.
Признаюсь, едва услышав в трубке мамин голос, я испугалась, что она сейчас задаст мне хорошую взбучку. Чтоб я надолго усвоила важный урок: пить — это плохо, читать — это хорошо. Ведь, будучи уже на пенсии, моя мама продолжает оставаться в душе библиотекарем, который не устаёт сеять вокруг себя «разумное, доброе и вечное». Только теперь матушка снабжает своих знакомых и соседей книгами из домашней библиотечки. А чтоб не было каких-то недоразумений, ведёт самую настоящую картотеку.
Мне такая щепетильность, конечно, и близко не снилась. Покойная бабушка, бывало, говорила, что я пошла характером в своего папочку — весёлого и бесшабашного строителя, для которого вся жизнь была сплошным праздником. Однако я о себе несколько иного мнения.
Просто со мной случаются порой различные казусы. А иногда — совпадения. Как, например, вчера, когда на годовщину нашей встречи с Виктором наложился День защитников Отечества. Получился двойной праздник.
Правда, первый закончился разрывом отношений, а на втором присутствовали только женщины, то бишь я и Нюрка. Зато мы сумели обойтись собственными силами, когда среди ночи к нам нагрянула полиция.
Вот уж бобики, так бобики — всю репутацию и мне, и Нюрке испортили! Ну, пошумели немного. Ну, выпили. Зачем же сразу показывать нас по телевизору?
Ладно, мне ещё удалось с грехом пополам оправдаться перед матушкой, а Нюрка директору своей школы как будет зубы теперь заговаривать? Об этом блюстители порядка почему-то не подумали. Но зато перед телевизионными камерами они, как известно, любят поговорить на тему человеческого фактора.
Впрочем, из чувства справедливости не могу не заметить: у нас в стране все любят поговорить в рабочее время. Как, например, мы с моей коллегой Люсей Крапивиной. У нас всегда находится куча интересных тем для обсуждения. Люся ко мне позвонила сразу же после мамы. Но почему-то сначала долго ржала в трубку. А я с лошадьми как-то не привыкла иметь дело и уже хотела от связи отключиться. Но лошадь неожиданно заговорила голосом Люси Крапивиной:
— Привет, подруга! Надеюсь, ещё не зазналась? Ты ведь у нас на весь город теперь прославилась.
— Неужто, Люсь, тебя завидки берут?
— Ну, что ты, Ась? Просто мне твоё выступление очень понравилось. Ты была самая клёвая среди всех этих артистов!
— Ну, что ж, спасибо на добром слове.
— Да нет, я серьёзно, Ась: ты — настоящий гений! Даже не представляю, кто из наших сотрудников, окажись он на твоём месте, додумался бы ответить, будто он не помнит название музея, в котором работает? Ты очень достойно, Ась, вышла из положения.
— Ну, так получилось.
— Да ты этим ответом всех сразила наповал! А телеведущего, вообще, размазала по стенке. Он так растерялся, что тут же начал прощаться. Круто! У тебя такое классное чувство юмора, Ась!
— Интересно, а что в понедельник скажет шеф?
— Ты что, забыла? Старик уже неделю находится на больничном. Хотя за такую смехотерапию он должен, по-хорошему, тебя повысить, или, на худой конец, выдать премию.
— Слушай, отличная идея! Только, кто бы её старику подкинул?
— А что? И подкину! Только с тебя, Ась, бутылка пива! А если дело выгорит, то можно чего-нибудь покрепче.
— Договорились. У тебя, Люсь, должно получиться. Я в тебя верю.
— Подробности обсудим на работе. Давай, Ась, до понедельника!
Не успела я положить трубку, как позвонила моя институтская подруга Вика Лепишева. Мы с ней давно не виделись и даже не созванивались. Ведь после окончания института Вика осуществила свою заветную мечту: вышла замуж за иностранца и уехала в благополучную Финляндию. С тех пор она и запропала.
По первости мы пытались её искать. Писали письма на адрес финской фирмы «Нокиа», где викин супруг работал то ли менеджером, то ли инженером. Звонили викиной маме, которая продолжала оставаться в Санкт — Петербурге. Но всё было бесполезно: Вика упорно не выходила на контакт с бывшими однокурсниками.
Мы — не дураки и поняли: отныне наша Лепишева — птица высокого полёта. А куда лапотникам с буржуями тягаться? Мы оставили Викторию в покое. Хотя и очень хотелось Лепишевой напомнить одну старинную пословицу: «Не будь лапотника, не было бы бархатника».
И вдруг Виктория объявилась собственной персоной! Увидела меня по телевизору и даже сумела вспомнить номер моего телефона. В разговоре выяснилось, что бывшая подруга развелась с мужем и год назад вернулась обратно на родину.
Теперь Вика судится с экс-супругом из-за их общего ребёнка, заодно пытается найти себе здесь работу. Но все её попытки пока что оказывались безуспешными. Ведь Вика не работала ни одного дня в своей жизни.
Спустя всего лишь несколько месяцев после получения диплома, Лепишева выскочила замуж и уехала за кордон. Там она родила сына и записалась в домохозяйки, благо успешный муж хорошо обеспечивал семью. У Вики не было необходимости работать, пока она не вернулась обратно в Санкт-Петербург. Но в родном городе её никуда не принимали из-за отсутствия опыта работы.
Увидев меня по телевизору, Вика позвонила, чтобы узнать, не смогу ли я ей помочь устроиться на телеканал ведущей или редактором, ведь у неё как-никак филологическое образование, а разных программ на местном телевидении — пруд-пруди.
Когда я честно ответила, что у меня в этой сфере нет никаких знакомых, Вика разочарованно попрощалась и повесила трубку. Не знаю, может, Виктория мне и не поверила. Но только что я могла сделать, если сказала Лепишевой правду, а по телевизору меня показали, не спрашивая моего согласия?
После разговора с Викой Лепишевой у меня немного испортилось настроение, но сообразительная Нюрка тут же взяла инициативу в свои руки. Включила запись концерта Михаила Муромова и начала изображать в лицах подробности вчерашнего музыкального побоища с Виктором, которые я не заметила, так как временами отвлекалась на свои воспоминания. Слушая подругу, я удивлялась, как они с Витей друг друга вчера не убили. Наверное, их спасло появление полиции. Как же всё в нашем мире взаимосвязано!
Пока мы с Нюркой спорили, кто одержал победу в музыкальном побоище, снова зазвонил телефон. На сей раз я услышала в трубке голос Виктора. Он извинился за то, что вчера испортил мне праздничное настроение.
Просто с утра Виктору позвонила бывшая жена. Поздравила с Днём защитников Отечества, а потом сказала, что маленькая дочка по отцу сильно скучает и просит маму поскорее помириться с папой, чтоб в их семье всё опять было, как раньше.
Вот Виктор и решил выяснить будущее наших отношений для того, чтобы он мог принять какое-нибудь решение. Я не стала отговаривать Витю от примирения с бывшей женой, а посоветовала наладить отношения ради маленькой дочери. Мне показалось, что Виктор, услышав мой ответ, как будто бы испытал некоторое разочарование. Может, он надеялся, что я подтолкну его к другому решению? Но я об этом уже не узнаю.
Мы распрощались с Виктором навсегда. А в память о нашей встрече мне остался диск с записью концерта Михаила Муромова, который при случае я с удовольствием слушаю и всякий раз невольно думаю: Да, были песни в наше время!
А какие исполнители, композиторы! Вон, один из них, между прочим, очень хороший композитор — Михаил Муромов, даже написал обо мне песню. “Странная женщина” называется. Послушайте при случае? Надеюсь, она вам понравится.
42
Не знаю, как долго переживала бы я разрыв наших отношений с Виктором, если бы над моей головой вдруг чёрные тучи не сгустились. Меня чуть было не уволили из музея, которому, без всякого преувеличения, я отдала лучшие годы своей жизни.