Нужно отметить, что став сильнее, алхимик сохранил адекватность и даже предложил мне пройти подобную процедуру. Это было заманчиво, честно говоря, но я отказался. В отличие от Магреда, мне не нужна подобная мощь, чтобы восполнять магическую силу, магия разложения в критический момент всегда способна предоставить мне необходимые ресурсы. Однако, я не отказался от полностью заряженных высококачественных накопителей маны.
На этом мои дела были практически завершены. Новый опыт и практики я не стал записывать на амулет и передавать Катрис, не совсем уверенный в том, как она ими распорядиться. Волшебница обладала амбициями и, откровенно говоря, любила власть, поэтому соблазн в виде готового знания о том, как усилить себя или кого-то ещё, я не стал давать. В Магреде же я был уверен, это был фанатик от магии, но трезвомыслящий и далёкий от политики, он хотел заниматься любимым делом, но правильно оценивал свои действия. Ему можно было доверить подобное знание. На этом мои дела в Алакуре были завершены, и я с чистой совестью мог покинуть город-крепость.
* * *
Магред уважительно поклонился Сантану в знак прощания. Маг отправлялся по своим делам к эльфам. По-стариковски сгорбившись, опираясь на костяной изукрашенный посох, провожал его взглядом того, кто раскрыл ему глаза. Его тело омолодилось, его сила возросла, но груз ответственности клонил его к земле, костяной посох давал опору и иллюзию прежнего мира, за которую он хватался мёртвой хваткой.
Возвышение произошло постепенно, но оно сильно изменило восприятие мага. Все четыре стихии и даже больше теперь чётко ощущались магом, он не владел ими по праву, не обучался годами, но его силы было достаточно, чтобы убить или исцелить лишь одним только желанием, о чём раньше он и мечтать не мог. Грязь твердела под его ногами, камень становился мягким, ветел стихал, а в замкнутом помещении всегда был сквозняк и приток чистого воздуха. Он стоял в лёгком одеянии на трескучем морозе и ему не было холодно, пожелай он того, мог бы взлететь в небо как птица или плавать под водой как рыба - такой ощущалась его нынешняя сила. Его дом, казавшейся раньше если не непреступной крепостью, ныне был жалкой скорлупой, которая едва могла скрыть его силу. Его мощь стала такой, что на сотню шагов он мог почувствовать любого, что казалось почти всеведением.
Но алхимия... Его труд, его страсть, его любовь всей жизни была ныне доступна лишь большими ограничениями. Он практически потерял чутьё, хотя и помнил свойства, форму и содержание тысяч веществ, ещё больше он знал рецептов, но в текущем состоянии он мог воспроизвести лишь простейшие из них. Тот дар, что он развивал годами, ныне угас, уступив место магической силе столь великой, что он опасался её использовать. Может поэтому Сантан и не захотел увеличить свою магическую силу? Потому, что знал о последствиях и даже предупреждал. Магред мог остановиться, сохранить чутьё, но стать менее сильным, но не захотел. Испугался, что не сможет тогда сохранить то, что знает, ведь ему нужна была сила, которая дала бы ему необходимый вес перед Императором. Ведь только он может дать ему особый статус, защитив его знания и защитив Империю. В противном случае, ему придётся покинуть родину.
Вздохнув чуть прохладный воздух, маг вошёл в дом, направившись в кабинет, постукивая посохом. В последнее время он казался неожиданно пустым. Не было даже прислуги, маг постарался избавиться от всех факторов риска. Такое поведение не могло не привлечь внимание и в его кабинете, в столе лежали стопки писем, основной посыл выражался в простой мысли: какого хрена? Отменил обучение и распустил учеников, уволил прислугу, не дал объяснения происходящему (не было времени) и не отослал ни одного эликсира. Всё это было важно, но всё это было пусто и мелочно. Убытки, потери... Маг отдал бы безмерно больше, если бы это позволило бы избежать всех тех неприятностей, которые возникли бы после обнародования открытий.
Хотя открытий ли? У волшебника до сих пор оставалось чувство, что ему всего лишь показали часть того, что он так хотел знать. Показали, объяснили, проверили на практике. Большая честь? Доверие? Он чувствовал лишь тяжесть добровольно взваленной ноши. Может быть это и есть плата, которую он должен заплатить за это знание? Что волшебнику понравилось в Сантане, так это то, что он ставил знания и разум выше грубой силы. Чтобы возвыситься ему не потребовалась кровь дракона, сердце василиска, пыльца фей или иная баснословно дорогая и редкая алхимическая вещь. Лишь немного угля, воздуха и камня, которые были использованы для создания одноразовых безопасных источников маны и фильтров-уловителей. По сути, это мог бы сделать и невыдающейся силы маг, возможно, даже деревенскому ведуну это было бы под силу. Всё, что для этого нужно было - знания и точный расчёт.