— К-х-хм! Но у вас вроде с этим нет проблем! — Кивнул я на его стол, с намеком, что раз у него есть бутон, то значит есть доступ и к росткам.
— Проблемы есть. Но они решаемые. — Он взял со стола тот самый конверт, что подписывал перед моим уходом. — Возьми. Что ты дергаешься? Ах! Да! О том моменте забудь, так было надо. Тут просто письмо и ничего более. Письмо моему кузену. Ладно… — Видя мое недоверие, он вскрыл письмо, вытащил бумагу, развернул её, продемонстрировал её мне. Взял новый конверт, так же показал, что тот пуст и очень аккуратно, не делая резких движений вложил письмо в него. — Запечатай сам.
Получив этот конверт я его разве, что не обнюхал. Но никаких следов проклятий не нашел. Нет, я понимаю, что вряд ли второй раз он провернет этот трюк с проклятой меткой. Но не проверить такое, было бы непростительной глупостью с моей стороны.
— Доволен?
— Так и правда лучше. — Подтвердил я.
— С этим письмом полетишь в Окару, это столица нашего графства. Найдешь там мастера листвы Огамиса и передашь ему это письмо. Получишь росток и прибудешь сюда. Понял?
— Понял! Но откуда у вашего кузена столь редкий цветок…
— Много будешь знать, лишиться ушей. Я ясно пояснил?
— Да.
— Впрочем, тут конечно есть секрет, но думаю не в твоих интересах его раскрывать. А мой кузен слишком говорлив, так что все равно ты узнаешь, что в дворцовую оранжерею этот сорт роз поставляет именно он. Как же, его краса и гордость, он ведь единственный кто вывел розы Коаэлья в неволе. Часами может распинаться на тему, как же у него это получается и каких трудов ему это стоит. Но! — Он поднял вверх указательный палец. — В нашем замке о этом нюансе не знает никто. И мне очень! Очень бы хотелось, что бы все так и оставались в этом неведении. Мы поняли друг друга?
— Поняли.
— Я не вмешиваюсь в твои игры с леди. Ты не лезешь в мои с Инсейром и хранишь мой маленький секрет. Договорились?
— Да.
— Что же, выполняй задание тогда, не думаю, что это займет больше трех часов.
Прогноз интенаданта, оправдался. Слетать в Окару, найти кузена и получить от него нужное. На самом деле это заняло бы от силы час. Но мне пришлось столько!!! выслушать о том, как это трудно разводить непривычные к неволе растения. А потом еще и самому рассказывать о том, как поживает «наш милый кузен» в провинциальном захолустье. Но мучения того стоили и необходимое было получено.
Надо было видеть глаза мажордома когда я принес ему росток. Тот от удивления примерно на полминуты даже заикаться стал. Но квест он все же принял. И я тут же скакнул на тридцатый, причем с изрядным запасом.
Как только это случилось, тут же добился встречи с дежурным лейтенантом и закрыл договор о службе, а так же получил документ о выслуге! Покидал замок, с чувством огромного морального удовлетворения. Наконец-то это мучение завершено! А то, что не навестил Сикурса и не попрощался с ним, так глаза бы мои этого интригана не видели!
Конечно имело смысл зайти к интенданту и расспросить, для чего ему так понадобилось, что бы я стал тридцатым именно сегодня. Впрочем он может и не знать подробностей. Но все равно, леди и её пешка забыли о одной детали. Я теперь тридцатый и моему плану они угрожать уже не могут. Так как я уже сегодня исчезну из ос Даро! Получу гражданство в городской ратуше и фью-ю-ють, только меня и видели. А когда вновь появлюсь, то уже буду уровня сотого и будучи эвалли. И тогда позиция пешка-конь-игрок станет выглядеть несколько иначе, чем при постановке её по сути бесправному дружиннику до тридцатого левела! Нет, конечно Софаласи может меня проклясть и всему каюк, но меня не покидает чувство, что такого не произойдет. Как она сказала: «все твои действия я найду как повернуть в свою пользу». Не помню дословно, но по смыслу похоже. А значит, проклинать не будет, в надежде использовать мою карту как-то иначе.
После всех этих мучений с дружиной и камня на душе в виде разговора с Софаласи, стало так легко, что казалось будто крылья за спиной выросли. Чуть ли не подпрыгивая, весело напевая песню из старого мультфильма про чудо-остров, направился к ратуше. До конца рабочего дня местных чиновников оставалось еще часа два, но я все равно немного торопился.