— Жить?
— Ага…
— А что, есть другие варианты? — ответил Сеппо, и, услышав собственный голос, снова почувствовал себя не в своей тарелке: слова, выговариваемые непослушными губами, звучали так, как будто их произносила… женщина!
— Есть… — усмехнулся его собеседник. — Череда убийств тех, кто занимал сколько-нибудь значимые посты в руководстве КПС, продолжается: позавчера в Алькирате был убит экс-председатель КПС, господин Джереми Мак-Грегор…
— Опять Моисей, сэр? — спросил Нюканен, и, наконец, смог открыть глаза.
Правда, толку от этого оказалось немного: шея шевелиться не хотела, поэтому в поле его зрения оказались только порядком 'размытые' потолочные панели и манипулятор системы жизнеобеспечения медблока.
— Он самый…
— Этот убийца — весьма последовательная и чрезвычайно находчивая личность… — вздохнул Сеппо. И, вспомнив, что так и не ответил на заданный ему вопрос, добавил: — Хочу. В смысле, жить… Вернее, не совсем так: я не хочу умирать так, как умирают жертвы Моисея…
— О-о-о! Вижу, начинаете приходить в себя… — невесть чему обрадовавшись, хохотнул 'босс'. — Это радует…
В отличие от него, Сеппо было не до радости: он моргал, морщил нос, шевелил нижней челюстью и прикасался опухшим и не помещающимся во рту языком к собственным зубам. Ощущения, которые он при этом испытывал, были… странными. Вернее, не так: он их не узнавал. Следовательно, тело, в котором он находился, ему не принадлежало. Или… принадлежало, но над ним поработал очень хороший косметический хирург!
Придя к этому выводу, он заставил себя успокоиться и угрюмо поинтересовался:
— Это что, косметический морфинг, сэр?
— Угу… — отозвался его собеседник. — Он самый…
— Категория, небось, не ниже четвертой?
— Одиннадцатая… — усмехнулся 'босс'. — Как выражается один мой хороший знакомый, вам сделали 'полную замену кузова'…
— Здорово… — хмуро буркнул Сеппо, не испытывавший ни капли радости от потери внешности.
— Вас не удивляет номер категории?
Голова мотнулась сама собой. И в поле зрения Нюканена промелькнуло хрупкое женское плечо! Поэтому собственный ответ он услышал словно через слабенькое поле подавления акустического сигнала:
— Нет, сэр! Если существует восемь гражданских, то еще несколько должны использоваться силовыми структурами. Скажем, в той же ПЗС[55]…
— Вы уже в норме… — не дав ему договорить, хмыкнул 'босс', и Сеппо, почувствовав смену тональности разговора, заставил себя отвлечься от мыслей о новом теле.
Первый настоящий вопрос прозвучал секунды через полторы-две:
— Скажите, Сеппо, кем вы видите себя в новом мире?
— Вы забыли добавить 'в будущей жизни', сэр… — криво усмехнулся Нюканен. — Мне впаяли пожизненное, причем без права апелляции…
— Вы — в команде. И это налагает на вас ответственность… — чуть изменившимся голосом произнес 'босс'.
Намек был более чем прозрачен. Однако Сеппо предпочел перестраховаться:
— В том разговоре меня поздравляли с новым назначением. Вы не напомните мне последнюю фразу?[56]
— Когда Джереми вручил вам служебный комм и сообщил о том, что в Хантингтоне вас ждет линкор 'Медичи', он пожелал вам счастливого пути…
Сеппо прикрыл глаза и мысленно усмехнулся: он поставил на зеро и выиграл! А значит, о пожизненном заключении можно было забыть!
— Вам нужны еще какие-то доказательства? — не дождавшись его реакции, раздраженно поинтересовался Александр Филиппович.
— Нет, сэр! Этого достаточно… Кстати, как мне к вам теперь обращаться?
Блохин ожидал другого вопроса. Поэтому хмыкнул. И довольно долго собирался с мыслями:
— На людях — Григорием. Или по фамилии — Гладышевым. В присутствии близких — Максимычем… В плохом настроении — Гриней…
— Железная Стелла? — кое-как справившись с паникой, вызванной пониманием того, что стоит за этими словами, выдохнул Сеппо.
— Она самая… — отозвался Блохин.
— Да, но она же…
— Она — подводка… — усмехнулся бывший заместитель председателя КПС. — Поэтому жить в ее образе вам будет предельно комфортно…
В одном-единственном слове 'подводка' содержалось столько информации, требующей осмысления, что Сеппо на несколько мгновений впал в ступор. И не сразу врубился в смысл следующей фразы Блохина:
— Мне нужно месяцев восемь-десять… Потом я приведу к власти еще одну команду, и вы получите новое тело. Такое, какое вам заблагорассудится…
Глава 8. Ирина Орлова
Как и предсказывали аналитики, служба дальнего обнаружения Дейр'Лос'Эри[57] ела свой хлеб не зря: не успели Шмакова с Краузе всплыть на окраине системы, как патрульная группа, двигавшаяся в плоскости эклиптики между орбитами третьей и четвертой планеты, окуталась защитными полями, и, совершив разворот на пределе возможностей гравикомпенсаторов, рванула наперерез.
Линда, искренне возмущенная тем, что валить Циклопов будут без нее, невесть в который раз заверещала, а я, приглушив ее голос в ОКМ, принялась ждать реакции командующего флотом Вел'Арров[58].
И дождалась: через минуту и сорок две секунды после начала операции СДО обоих корветов обнаружили в атмосфере единственной обитаемой планеты системы множественные метки всплывающего флота.
Еще минуты через три Дейр'Лос'Эри-три стала похожа на елочную игрушку: аналоги наших МЗ-шек начали в спешке вывешивать МОВ-ы, операторы ГПИ орбитальных крепостей принялись тестить свои генераторы, а полторы сотни боевых машин, поднятых по тревоге, на форсаже рванули вдогонку за патрулем, на ходу перестраиваясь в атакующий ордер.
— Нифига себе… — ошалело пробормотала Вильямс. — Такая паника из-за двух паршивых корветов?!
— Это у тебя корвет паршивый! — тут же отозвалась Валентина. — А у нас с Вольфом они весьма… э-э-э… милые! И чертовски боеспособные!
— Так че ж вы тогда на 'Беркутах'-то летаете? — притворно удивилась Горобец. — Летали бы на этих корытах, и горя б не знали…
— А чтобы ты их ненароком не сбила! — хихикнула Вильямс.
— Элен! Минута пятьдесят три секунды до погружения! — кинув взгляд на таймер, угрюмо буркнула я.
— Врешь! Минута сорок семь… сорок шесть… сорок четыре… — ответила она, потом переключилась в ПКМ и ехидно поинтересовалась: — Чего ты дергаешься, а, Мама Ира? Все путем!
— Половина твоей эскадрильи — Пятая Очередь! Ни техники пилотирования, ни опыта, ни…
— Скажешь, тоже! — возмущенно перебила меня Вильямс. — Последние семь месяцев Викки как с цепи сорвался: что ни тренировка — то пилотаж. Сольный, парный, в 'Карусели'. Летаем круглые сутки. Скоро ходить разучимся…
— О вас же заботится…
— От такой заботы кони дохнут! Даже в гипере, вместо того, чтобы дать нам немного отоспаться, терзал нас в 'Альтернативе'. Восемнадцать суток, между прочим!!
— Он тоже тренировался…
— Ну, так он у тебя двужильный! А я — маленькая и слабенькая…
— Слышь, маленькая и слабенькая, вам пора! Двадцать девять секунд…
— Вижу… — усмехнулась Элен, потом сделала коротенькую паузу и гнусно хихикнула: — Я врубилась, почему ты дергаешься…
— Почему?
— Потому, что ты и твой ненормальный мужчинка привыкли к праву первой ночи: чуть что — вы первые, и частенько единственные. А тут до вас Циклопов поимеет аж двадцать два человека!
— Слышь, ты, предводительница сексуальных маньяков… — начала, было, я, но договорить не успела — корвет Вильямс погрузился в гипер, и связь прервалась…
…Двадцать две минуты до нашего ухода в гипер я не отрывала взгляда от меток патрульной группы на тактической карте Шмаковской БК-ашки и пыталась представить себе картину будущего боя. Увы, в каждой из алых точек, приближающихся к их корветам, мне чудился Мэй'Ур'Син[59]. Тот самый, который убил Вику Шипилову и Диму Колычева. Поэтому картины, которые возникали перед моим внутренним взором, получались одна другой страшнее. В общем, к моменту погружения я тряслась, как осиновый лист, и Вик, мониторивший мое состояние, принудительно впрыснул мне 'коктейль'.
56
Политики такого ранга не могут позволить себе быть забывчивыми. Поэтому проходят процедуру улучшения памяти.