– Производит впечатление, – хмыкнула я, – примерно, как разрыв бомбы прямо у тебя в голове.
Ветер улыбнулся.
– Дама эксцентричная, не спорю.
– У них что, семейный бизнес? – не удержалась я, Ветер вздернул бровь, разглядывая меня. Достав сигарету, закурил, после чего заговорил:
– Карташов женат на младшей сестре Савицкой, изначально акции принадлежали его жене, но в какой-то момент она передала правление в руки мужа.
– То есть он выступает от ее лица?
– Не совсем. Он является законным владельцем почти половины предприятия.
– Это несколько странно, ты не находишь?
– Почему? – Ветер удивился так искренне, что я несколько секунд недоверчиво молчала.
– Хотя бы потому, что жизнь штука непредсказуемая, если они решат развестись, его жена потеряет долю в фирме, которая принадлежала ей. Немалую, замечу, долю.
– Я и не думал, что ты способна так меркантильно мыслить, – хмыкнул Ветер, туша окурок, я поморщилась.
– Конечно, если бы дело касалось меня, – ответила ему, – я бы о таком не думала, но… Ты сам сказал, что Карташов отнюдь не верный супруг.
– Это не значит, что отношения между ними плохи. Ирэн, многие браки заключаются не по любви, а по иным соображениям. Такие браки выгодны обоим супругам, и нам остается только гадать, что скрывается за этими с виду добропорядочными отношениями. Но в твоем случае, – он даже пальцем на меня указал, – я бы перестал забивать прелестную голову совершенно ненужными вещами, а занялся работой.
Сказать, конечно, было проще, чем сделать. Ветер ушел, а я так и сидела за столом, рвала принесенные им буклеты на мелкие кусочки, думая о произошедшем. Зачем Ветер нагнал жути, внушая мне мысли о боли? Обычное стремление к эффектности или что-то серьезнее? Да что может быть серьезного: Карташов меня поматросит и бросит? А я типа успею влюбиться по уши и снова буду мучиться?
За это можно точно не переживать. Если уж за шесть последних лет не влюбилась, то точно не Карташову суждено похитить и разбить мое сердце. Все уже было сделано до него.
Хотя Кирилл, безусловно, произвел впечатление. Иначе бы рядом с ним я не терялась, не краснела и не лепетала чушь. Даже не думала, что могу увлечься мужчиной настолько старше себя. Любопытные ситуации порой подкидывает жизнь.
Я отбросила буклет и со вздохом поднялась. Работу за меня и впрямь никто не сделает.
Следующие три дня я торчала дома, закрывая текущие заказы по фрилансу и набрасывая эскизы студии. На четвертый снова приехала в расчудесный замок, пребывая в волнении.
Больше, наверное, даже оттого, что встречу Карташова, чем от мнения Савицкой о моей работе. Теперь я и вовсе не знала, как меня с ним вести, потому решила уйти в глухую оборону: общаться вежливо, но холодно, и по возможности избегать встреч.
В этот раз мне повезло: Карташова не оказалось дома, и он не вернулся до моего ухода. Домработница тоже была другая, на вид строгая женщина под пятьдесят, оказавшаяся впоследствии очень приятной и доброй.
Савицкая отмела все мои варианты, однако заметила, что в каждом есть что-то интересное. Вместе мы выбрали лучшие на ее взгляд детали, и когда я соединила их в новую композицию спустя ещё пару дней, все было решено. Я могла начинать работу. Мне казалось, выходит аляповато, но главное, чтобы заказчик был доволен. Денег мне выделили много, потому материалы я покупала, не думая о цене. Да и честно сказать, я уже сама горела работой, хотелось начать творить. Как же давно я не писала, а тут столько пространства, и все для меня. Невообразимо круто.
Однако первый день вышел неоднозначным, хотя работы это и не коснулось. Начиналось все неплохо: около десяти утра Аня проводила меня в студию, сообщив, что я могу приступать и что Алена Дмитриевна сейчас занята. Туалет был на этаже в конце коридора, на этом наше общение закончилось. Я переоделась в леггинсы и майку, поверх которой накинула рубашку, и принялась за работу.
Через пару часов Аня заглянула снова сообщить, что обед в час. Я сильно удивилась, выходит, меня приглашают за общий стол? Но все же отказалась, ответив, что ещё поработаю. Женщина настаивать не стала, молча удалилась. Савицкая, кажется, не так уж плоха при всей своей эксцентричности. Не считает меня просто рабочей силой, даже к столу позвала. Это приятно.
Ещё около часа я работала, полностью погрузившись в процесс. Хорошо, когда никто не отвлекает и есть вдохновение. А оно у меня было. Я так увлеклась, что не сразу заметила, что в студии новый гость. Обернувшись, вздрогнула, роняя кисть на пол. Сердце учащенно забилось: на пороге стоял Карташов, сложив на груди руки и прислонившись к дверному косяку.