— Похоже, — согласился командор. — Только в моем случае, овчарки сначала тщательно допросили геологов, а уже потом выпрыгнули. Следствием этого стало то, что Братство начало охоту уже на меня.
— Братство?
— "Братство" — организация объединяющая ходоков. Организация со строгой дисциплиной, иерархией, бюрократией, начальством, ну и так далее.
— То есть, со всем тем, что ты так любишь, — не смог не съехидничать старший помощник.
— Именно. Но, это еще не все. Братство стремится поставить всех ходоков под свой контроль, а несогласных уничтожить. Или, как в моем случае, попытаться уничтожить.
— Их можно понять. Я про твой случай.
— Можно. Но, не нужно.
— Получается, что врагов у тебя…
— У нас.
— Согласен. У нас — до хрена и больше… — старший помощник ошарашено замолчал, пытаясь переварить полученную информацию.
"Да-а… когда Шэф меня "вербовал", ничего такого не рассказывал…" — мысль билась в черепной коробке Дениса, как птица в клетке.
"А если бы рассказал? Ты что — отказался бы от ног?" — внутренний голос задал свой вопрос очень серьезно. Отшутиться было нельзя.
"Да… Нет… Пожалуй… Не отказался бы…"
"Так чего сейчас сопли жевать!?"
"Согласен".
— Тогда получается, — Денису показалось, что один из многочисленных, не до конца собранных пазлов наконец сложился. — Что на Сете нас встретили люди из Братства, — он на секунду замолчал, потому что ему пришла в голову еще одна неприятная мысль. — И те, — он поднял глаза к потолку, — тоже связаны с Братством. — Он еще секунду помолчал. — И вампиры тоже.
— Нет, — покачал головой Шэф. — С Братством у меня… у нас, — поправился он, — уже давно вооруженный нейтралитет.
— Нейтралитет? — искренне удивился старший помощник.
— Вооруженный нейтралитет, — поправил командор. — Ты вообще в курсе, что в любых отношениях существуют только три устойчивых состояния: "Ты", "Тебя" и "Вооруженный нейтралитет".
— Нет, — Денис ненадолго задумался, а потом спросил: — А просто нейтралитета не существует?
— Просто нейтралитет — это неустойчивое состояние. Оно в любой момент может измениться на одно из трех устойчивых.
Старшего помощника так и подмывало спросить, какие отношения в их коллективе, но он хорошо запомнил совет мудрого руководителя, насчет вопросов, ответы на которые не хочешь услышать, поэтому он задал совсем другой вопрос:
— А как ты его добился — вооруженного нейтралитета? Как я понимаю, у них особых стимулов не было.
— Были у них стимулы. Были… — зло ухмыльнулся командор. — За время войны они меня пару-тройку раз ранили, один раз тяжело, а я уничтожил три зондеркоманды по пять человек в каждой. Командира третьей я убивать не стал и передал через него руководству Братства предложение о мире и дружбе, — снова ухмыльнулся главком: — Они прекращают охоту, а я больше не трогаю их ходоков — это пряник. А кнут — если будет еще одно покушение, я начинаю крестовый поход против руководства Братства. Судя по всему, они предложение приняли — больше инцидентов не было.
— А нарушить конвенцию не могли? В Бобруйск-то всем хочется.
— Теоретически могли. Почему нет. Но! — Шэф поднял палец. — Интуиция подсказывает, что ни сейчас, ни на Сете Братство ни при чем.
— Ладно. Ни при чем, так — ни при чем, — покладисто согласился Денис. Он вполне справедливо полагал, что интуиция Мастера Войны — это такая штука, которой стоит доверять. Но, у него был еще один вопрос, который надо было прояснить немедленно: — Ты мне все это рассказал, чтобы я ходил и все время оглядывался?
— Да.
— И ни на секунду не расслаблялся?
— Да.
— Понятно… Шэф, еще вопрос.
— Валяй.
— Почему ты мне об этом раньше не рассказывал?
— А смысл? Многие знания — многие печали. Сам знаешь.
— Знаю.
— Но, самое главное даже не это. Мы все время были вдвоем, я и караулил.
— А сейчас что изменилось? — поднял брови Денис. — И сейчас вдвоем.
— Нет. — После небольшой паузы ответил командор. — Сейчас ты остаешься один, а я ухожу лечиться к себе.
— В смысле? — не понял старший помощник. — Ты будешь не в России?
— Я буду не на Земле.
Есть такое выражение: гром среди ясного неба. Что-то похожее Денис и ощутил.
— Но… ты же говорил, что ты русский! — старший помощник сузил глаза. — Врал значит!
— Для того, чтобы быть русским, — пожал плечами Шэф, — не обязательно родиться в России. Русский — это состояние души, а не место рождения. Ферштейн?